СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ

МАКИНТАЙР (MacIntyre) Алесдайр (р. 1929) - брит. философ, проф. ун-тов Лондона, Манчестера, Оксфорда, Эссекса; с 1970 живет в США, проф. в ун-те Бостона, с 1988 - проф. ун-та Нотр-Дам (США). Интересы М. сосредоточены в области моральной философии. Усматривая причины культурного кризиса современности в этическом упадке, спровоцированном идеями Просвещения, М. апеллирует к Аристотелю. Однако влияние М. в англо-американских философских кругах обусловлено не столько его моральным ригоризмом, сколько острой критикой им интеллектуальных конвенций, сложившихся внутри аналитической философии.

Secularization and Moral Change. L., 1967; Marxism and Christianity. N.Y., 1968; After Virtue: A Study in Moral Theory. Notre Dame, 1981; Whose Justice? Which Rationality? Notre Dame, 1978; Интервью // Вопросы философии. 1996, №1.

МАКЛЮЭН (McLuhan) Херберт Маршалл (1911-1980) - канадский философ, социолог, теоретик коммуникационных технологий.С 1952 - проф. ун-та в Торонто. М. считал себя учеником канадского историка экономических структур Г. Инниса, увидевшего в технологии коммуникаций формообразующую силу всякой культуры и причину эволюции общества. Коммуникацию М. считает продолжением, экстериоризацией телесных органов и чувств человека. Исторические формы коммуникаций уподобляются им галактикам, которые могут встречаться, проходить одна через другую, менять свои конфигурации. Речевая (аудио-) культура - это, по М., магический мир слуха; устное слово чувственно-синтетично, что создает определенный сенсорный баланс «племенного» человека, существующего в резонирующем мире одновременных связей. Изобретение фонетического алфавита как активного коммуникативного средства вызвало «эксплозию» - продолжающийся уже три тысячелетия взрыв механической технологии, фрагментарной письменной культуры, визуальное давление которой гипертрофировало глаз, разделило сознание. Процесс расчленения звуков и жестов с введением алфавита завершился книгопечатанием. Гутенберг, придумав наборный шрифт, открыл путь технологиям (механизациям ремесел). Европа, где произошло образование «галактики Гутенберга», вступила в технологическую фазу прогресса, в которой само изменение становится архетипом социальной жизни. Типография создает первый стандартно воспроизводимый товар, инициирует массовое производство. Возникает индустриализм, массовый рынок, всеобщая грамотность. Образ повторяемой точности - печатный текст - служит моделью того, как должны соединяться люди: племя заменяется ассоциацией индивидов, увидевших свой язык, - гомогенезируются нации. С увеличением скорости обмена информацией, считает М., появляется национализм как новое представление о групповой общности, идея нации - интенсивный и обманчивый образ групповой судьбы, выражающий экономическое и политическое единство структур массового производства.

Следующий тип общества, согласно М., вырастает на основе коммуникаций с помощью электронных средств. Мозаичность телевидения действует как «синэстетическая сила», объединяющая чувства и возрождающая роль тактильности. Если в механический век в пространство проецировались телесные органы человека, то в электронный век наружу выводится нервная система, поглощающая, распространяясь в планетарном масштабе, пространство и время. Реакция снова становится мгновенной, возникает состояние всеобщей включенности. По мнению М., электронные коммуникации воссоздают общину, «глобальную деревню». Возникает эффект «имплозии» - «взрывного» сжатия пространства, времени, информации. М. полагал, что люди оказываются на пороге «раскрепощенного и беззаботного мира», в котором человечество действительно может стать единой семьей. Вместе с тем он отмечал, что бурное развитие современных информационных технологий ведет к тому, что содержание коммуникации отступает на задний план, становится во многом случайным, ситуативным, тогда как средства ее осуществления приобретают угрожающие возможности в плане манипулирования сознанием людей.

МАЛКЕЙ (Mulkey) Майкл (р. 1936) - брит. социолог и философ науки, известен своими работами по методологии социального анализа науки и критике «стандартной концепции» в социологии знания, идущей от Мангейма и Мертона. По М., стандартная концепция исключала из сферы социологического анализа содержание естественнонаучного знания в силу того, что принимала без возражений концепцию науки неопозитивизма. В последнем научное знание объявляется автономным, независимым от социальной среды, поскольку в его основе лежит совокупность надежно установленных фактических данных. Философия науки постпозитивизма (Кун, Дж. Равец, Полани, Н.Р. Хэнсон и др.) пересматривает неопозитивистскую модель знания, прежде всего в понимании «теоретической нагруженности» научного наблюдения и эмпирических фактов и связи теоретических интерпретаций с нормами и идеалами науки, принятыми в определенных научных сообществах. На этой основе М. предпринял попытку создания нового типа социологии знания, исходящей из идеи социального конструирования научного знания. Эмпирические данные пронизаны теоретическими и языковыми интерпретациями, они не настолько «тверды» и достоверны, чтобы однозначно определять выводы ученых. Это позволяет последним конструировать различные объяснения реальности, активно используя имеющиеся в обществе языковые, символические, культурные ресурсы. В результате научное знание не обладает каким-либо выделенным эпистемологическим статусом, оно включено в культуру и открыто для различных социальных и даже политических влияний.

МАЛКОЛЬМ (Malcolm) Норман (p. 1911) - амер. философ аналитического направления. Учился в ун-те Небраски и в Гарварде, однако решающее влияние на его взгляды оказало пребывание в 1938-39 в Кембриджском ун-те, где он общался с Муром и особенно с Витгенштейном. С последним М. встречался и переписывался до его смерти в 1951 и может считаться его учеником и последователем. М. написал широко известную книгу о Витгенштейне, стремился разъяснить его идеи и метод, а также применить их к тем областям, которые не попали в сферу интересов австрийского философа. Его работы относятся к сферам эпистемологии, философии религии, к таким темам философии сознания, как память, состояние сна, проблема «другого сознания». Одним из центральных для М. является вопрос о взаимоотношении здравого смысла, естественного языка и философии. По сути М. доказывал, что если философ исследует какое-либо понятие и приходит к выводу, расходящемуся со здравым смыслом и естественным языком, то можно быть уверенным, что он совершил ошибку.

Myp и Витгенштейн о значении выражения «Я знаю» // Философия, логика, язык. М., 1987; Ludwig Wittgenstein: А Memoir. Oxford, 1958 (рус. пер.: Людвиг Витгенштейн: воспоминания // Людвиг Витгенштейн: человек и мыслитель. М., 1993); Dreaming. L., 1959 (рус. пер.: Состояние сна. М., 1993); Problems of Mind: Descartes to Wittgenstein. N.Y., 1971; Thought and Knowledge. L., 1977; Nothing is Hidden: Wittgensteins Criticism of his Early Thouht. Oxford, 1986.

МАЛЬРО (Malraux) Андре (1901-1976) - франц. писатель, эссеист, теоретик искусства, политический дея-•тель. В центре его внимания - проблемы человеческой активности, ответственности, жизни и смерти. На взгляды М. большое влияние оказали Гегель, Маркс, Ницше, Фрейд, Шпенглер. В целом его позиция близка к франц. экзистенциализму. Марксизм, с его точки зрения, это не столько теория, сколько «воля». Последняя наполняет не только политику, но и всю жизнь человека, причем ее нельзя отделить от разума. В своих романах М. стремился показать это слияние воли и рациональности, определяя разум как обладание средствами управления людьми и вещами. Анализ воли связан у него с рассмотрением проблем власти и насилия, а также вопроса о ценностях. Главной ценностью является сознание - инстанция ясности, четкости мысли, данная всегда в своей индивидуальной ипостаси. Сила вместе с вниманием и сознанием составляют стержень того, что М. называл «жизнью».

MAH (Man) Поль де (1919-1983) - амер. литературовед и философ. Получил образование в Брюссельском свободном ун-те, доктор философии Гарвардского ун-та (1960); преподавал в ун-те Джона Гопкинса, а также в Цюрихском, Корнельском, Йельском ун-тах. Испытал влияние Батая, Бланшо, Хайдеггера, Сартра, Башляра. Предмет исследования М. - риторика литературной критики. Идея интенциональной риторики, разработанная в духе теории деконструкции, формируется как реакция на риторическую направленность позднего структурализма и в связи с переоценкой принципов поэзии романтизма. По М., романтическая апология символа, обычно отождествляемая с идеалистическим монизмом, скрывает в себе ошибку смешения символа и аллегории, которую допускают и поэты, и их критики. Именно аллегория, троп, третируемый романтиками, создает целостность романтического произведения. Однако ирония романтиков подрывает основу целостности, результатом чего оказывается предпочтение ими символа, а это не что иное, как искажение приема. Риторика в романтической традиции теряет нормативный, или описательный характер. Современная риторика, по М. - это одновременно учение об убеждении и учение о тропах, разоблачение приемов убеждения, разубеждение. Содержащееся в ранних работах Ницше описание риторики как самоиронии стоит в центре той версии деконструкции, которую разрабатывает М. Литературная критика тоже действует на риторическом уровне языка. Поэтому современная литературная критика занята переоценкой письма, переписыванием, а не увязыванием письма с его особенной направленностью. Вот почему критика переживает кризис, а толкования литературы, сопоставляющие ее с внешними явлениями, порождены стремлением избежать кризиса. В основе критики лежит пересказ, требующий мастерского чтения и основанный на принципе пропуска: пропускается непонятное. Взаимодействие пропусков, делаемых автором, критиком и читателем, противостоит желаемому (оценке) во имя действительного - текста, который «сбывается, саморазрушаясь».

МАНГЕЙМ (МАНХЕЙМ) (Mannheim) Карл (1893-1947) - нем. социолог, один из родоначальников социологии знания. С 1930 - проф. социологии во Франкфурте-на-Майне. В 1933 эмигрировал в Великобританию, в том же году стал проф. Лондонской школы экономики. Основной круг его исследований связан с социологией знания и теорией идеологии, в последние годы жизни занимался проблемами воспитания и образования, изменениями, происходящими в культуре и общественной жизни XX в. (генезис массового общества, планирование в демократическом обществе, смена поколений и их мировоззрений).

Главная работа М. - «ИДЕОЛОГИЯ И УТОПИЯ»(1929). По мнению М., социология знания имеет своим предметом социальную обусловленность (детерминацию) различных форм знания и мышления. В теории идеологии он различает два вида идеологии - частичную и тотальную. Частичная идеология выражает идеи и представления отдельного индивида относительно его социального положения. Тотальная идеология - это идеология эпохи или класса. Согласно М., социология знания включает в свое изучение тотальные идеологии. Считая знание экзистенциально обусловленным и учитывая взаимосоотнесенность всех его смысловых элементов внутри определенной общественной системы, М. отвергает марксово отождествление идеологии с «ложным сознанием» и делает акцент на функциях идеологии, ее стремлении защитить существующий порядок. В отличие от идеологий утопии ориентированы на будущее, на разрушение существующего социального порядка. В работе он анализирует основные формы утопического сознания - хилиазм анабаптистов, либеральный гуманизм, консервативное сознание и социалистически-коммунистическую утопию.

В концепции социологии знания М. существует ряд внутренних противоречий и трудностей, им не разрешенных. Тезису о универсальной социальной детерминации знания не соответствовало его же убеждение в том, что социально обусловленными являются общественные науки, тогда как в естествознании и математике знание является объективным, беспристрастным и достигается благодаря единообразным и точным методам. Кроме того, М. слишком прямолинейно трактовал связь идеологии и утопии с социальным положением групп и классов, не допуская определенной самостоятельности идеологии, ее зависимости от опосредствующих социокультурных феноменов. В теоретическом наследии М. представители многих направлений современной социологии знания видят концептуальную и методологическую основу своих теоретических построений и эмпирических исследований. Это относится к его пониманию интеллигенции как слоя, заинтересованного в достижении истинного знания об обществе, к его анализу идеологии и утопического сознания, к пониманию исторической обусловленности истины, которая зависит от знания, считающегося парадигматическим на том или ином этапе развития науки и культуры.

Структурный анализ эпистемологии.М., 1992; Диагноз нашего времени. М., 1994; Ideologie und Utopie. L., 1929; Diagnosis of Our Time: Wartime Essays of a Sociologist. L., 1943; Essays on the Sociology of Knowledge. N.Y., 1952; Systematic Sociology. L., 1959.

МАРГОЛИС (Margolis) Джозеф (p. 1924) - амер. философ, представитель научного материализма. С 1968 - проф. ун-та Темпла. Поддерживает программу «единства науки», но, в отличие от неопозитивистов, считает, что эта программа должна опираться на следующие новые тенденции развития философии: сближение философских традиций англоязычных стран (аналитическая философия, философия опыта) с традициями континентальной европейской философии (герменевтика, филoсофия разума); сближение философии и методологии естественных и социально-гуманитарных наук; сближение философии и методологии науки с историей науки; акцент на исследованиях проблематики инноваций, развития и научных открытий. Реализация такой программы должна избегать крайностей философского дуализма, с одной стороны, и физикалистского редукционизма - с другой. Ее онтологической основой должен стать, по мнению М., «нередуктивный» материализм, утверждающий эволюционное («эмерджентное») возникновение и несводимость друг к другу различных атрибутов материи. В частности, культурные атрибуты (сущности) не сводятся к их материальным носителям, хотя и не существуют вне или помимо последних. Специфика этих атрибутов определяется интенцией и интенсией (как свойствами соответственно сознания, или психики, и языка). Культурные сущности демонстрируют единство «знака и типа», т.е. конкретного и абстрактного.

МАРИТЕН (Maritain) Жак (1882-1973) - франц. философ-неотомист. Первоначально воззрения М. формировались под влиянием Бергсона, но после принятия католичества в 1906 он стал приверженцем Фомы Аквинского. С 1994 - проф. Католического института в Париже. Был тесно связан с Институтом средневековых исследований в Торонто (Канада). В 1940-45 жил в США, работал проф. Принстонского и Колумбийского ун-тов. В 1945-48 - посол Франции в Ватикане. В 1948-60 - проф. Принстонского ун-та. М. критиковал философию Нового времени, полагая, что ее представители повинны в разрушении ценностного фундамента средневековой культуры. Прологом к деятельности ведущих теоретиков этой философии ему видится учение Мартина Лютера. Вслед за этим рационализм Декарта привел к крайнему «антропоцентризму», к культу разума и призыву к манипулированию реальностью. С другой стороны, эмпиристская традиция питала моральный релятивизм, культ выгоды и иные негативные явления. Ответственность за многие беды европейской культуры Нового времени М. возлагал на Руссо, который, неверно интерпретируя «природность» человека, стоял у истоков эгалитаризма и лишенной духовных принципов буржуазной демократии. Критике подвергается и наследие представителей нем. классической философии.

Анализируя современную ему философию и отмечая ее недостатки, М. тем не менее полагал возможным ассимилировать в рамках томистской традиции многие положения Бергсона, Фрейда, экзистенциализма, неопозитивизма и неорационализма. Для него свойственно экзистенциальное прочтение томистского учения о бытии: «мистическое фонтанирование» акта существования, исходящего от Бога, является основой мира природы и истории. В области теории познания.он придерживался платформы умеренного реализма. Это роднит его взгляды с учением Жильсона, хотя последний и усматривал в них излишнюю дозу кантианства. М., утверждая возможность непосредственного постижения бытия мыслящим субъектом, обладающим интеллектуальной интуицией, в то же время обращал внимание и на сложный путь опосредования, характеризующий познавательный процесс. Он доказывал необходимость гармонии разума и веры, считал плодотворным главенство теологии и метафизики над конкретными областями теоретического знания, призывал к возрождению религиозно ориентированной философии природы. Исторический процесс, согласно М., подчинен божественному провидению, но одновременно в нем имеется и гуманистический смысл, который постоянно совершенствуется. Единение «града земного» и церковного сообщества - «града Божия», на его взгляд, должно способствовать воплощению в общественной жизни христианско-либерального идеала «интегрального гуманизма». Он пропагандировал идеи солидарности, «персоналистической демократии», христианизации всех областей духовной культуры и экуменического сближения религий. Социокультурный идеал М. получил официальное признание католической церкви после II Ватиканского собора.

Краткий очерк о существовании и существующем // Проблема человека в западной философии. М., 1988; Ответственность художника // Самосознание европейской культуры XX века. М., 1991; Философ в мире. М., 1994; Distinguer pour unir ou les Degrés du Savoir. P., 1932; Humanisme integral. P., 1936; Court traité de l'existence et de l'existant. P., 1947.

МАРКСИЗМ. Безоговорочно к М. могут быть отнесены не столь многие философы XX столетия, однако количество современных мыслителей, испытавших влияние Маркса, чрезвычайно велико. Они находятся в различной степени близости к М.: одни, как Лукач, Грамши, К. Корш или Альтюссер, предпринимают попытки развить М. как философскую и социально-теоретическую традицию, другие, как Блох, Адорно, Маркузе или Хабермас, используют отдельные положения Маркса для построения собственной системы. В непростых отношениях с М. находились в различные периоды своего творчества Беньямин, Сартр, Фуко, Гваттари, Лиотар, Деррида и др. Идеи М. оказывают заметное воздействие на современную политическую философию (Арендт, Лефорт). Для того, чтобы отграничить «догматический», или «ортодоксальный» М., выполнявший функции официальной идеологии в странах бывшего социалистического блока, от М. как направления философской мысли, исследователи и критики используют термин неомарксизм.

Можно, с известной долей условности, выделить четыре основных направления в современной западной мысли, где отдельные элементы М. играют значительную роль:

-«гуманистическое», к которому относится Франкфуртская школа , а также «философия надежды» Блоха, «философия практики», сложившаяся вокруг одноименного югославского журнала (Г. Петрович, П. Враницкий, М. Маркович, С. Стоянович) и «философия человека», развивавшаяся преимущественно польскими авторами (Л. Колаковский, А. Шафф);

- «структуралистское» (Альтюссер, Гольдман и их последователи);

- «психоаналитическое», возникшее из попыток синтеза Маркса с Фрейдом (фрейдомарксизм) и с Лаканом («лаканомарксизм» С. Жижека и Люблянской школы психоанализа);

Начиная с 80-х годов для характеристики марксистски ориентированных течений в социальной философии используют также термин постмарксизм. К нему, наряду с классиками (Адорно, Арендт, Хабермас), относят прежде всего таких авторов как Эрнесто Лаклау, Шанталь Муфф, Ален Турен.

J. Derrida. Spectres de Marx. P., 1993; E. Laclau.Ch. Mouffe.Hegemony and Socialist Strategy: Towards a radical democratic politics, 1985; N.P. Mouzelis. Post-Marxist Alternatives. L.,1990; M. Ryan. Marxism and Deconstruction: A critical Articulation. Baltimore, 1982.

МАРКУЗЕ (Marcuse) Герберт (1898-1979) - нем.-амер. философ и социолог, один из представителей Франкфуртской школы первого поколения. Изучал философию во Фрейбургском ун-те у Гуссерля и Хайдеггера; в 1932 под руководством Хайдеггера подготовил к защите габилитационный труд о Гегеле; работа вышла в свет под заголовком «Онтология Гегеля и теория историчности» (1932), но политические разногласия с Хайдеггером не позволили ее защитить. В 1933 - эмиграция из Германии; с 1934 - сотрудник Института социальных исследований в Нью-Йорке; в 1954-64 - проф. философии и политологии в Бостоне, с 1965 - проф. политических наук в ун-те Сан-Диего (Калифорния); в 60-е - начале 70-х годов принимал деятельное участие в антиавторитарном студенческом движении, став важнейшим идеологом «молодежной революции».

Первой радикальной формулировкой философского мировоззрения М. стала работа «РАЗУМ И РЕВОЛЮЦИЯ: ГЕГЕЛЬ И ВОЗНИКНОВЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ ТЕОРИИ» (1940). М. не считает, что связь между западноевропейской рационациональностью и современным капитализмом носит однозначный и неизбежный характер (как то полагали в «Диалектике Просвещения» Адорно и Хоркхаймер). В западном разуме, по М., имеет место и иное, эстетическое, измерение - способность творческой фантазии, благодаря которой этот разум в состоянии преодолеть сам себя. Уже в этой работе последовательно ведется критика свойственного догматическому марксизму инструменталистского понятия диалектики. Продемонстрировать освободительный потенциал гегелевской и марксовой диалектической философии истории М. пытается сначала на основе экзистенциальной аналитики Хайдеггера, а затем - опираясь на идеи Фрейда («Эрос и цивилизация», 1955). Кризисные явления позднекапиталистического общества вызваны, согласно М., не экономико-технологическими, а культурно-антропологическими причинами. Тоталитаризм XX столетия представляет собой не только и не столько политический феномен, сколько свидетельство «катастрофы человеческой сущности». Отсюда необходимость «тотальной революции» - полного пересмотра отношения человека к миру и самому себе. Эти мотивы находят дальнейшую разработку в нашумевшей кн. М. «Одномерный человек» (1964), а также в «Эссе об освобождении» (1968) и сборнике «Контрреволюция и восстание» (1972). М. усматривает глубинную связь между современными отношениями господства и современной культурой. Этот тип культуры, в свою очередь, тесно связан с репрессией человеческой чувственности, с социальной практикой подавления присущих человеку влечений. Таким образом, наличные общественные отношения укоренены, в конечном итоге, в (исторически и социально) определенном способе переживании мира. Поэтому изменение этих отношений требует прежде всего изменения способа человеческого самопереживания и мировидения. Подлинная революция должна быть нацелена не столько на изменение внешних (политических и экономических) отношений господства, сколько на радикальную трансформацию сознания, в структурах которого данные отношения закреплены. Революция начинается с «великого отказа» - противостояния современной репрессивной культуре; разрывая оковы этой культуры, революция взрывает основы существующего социального порядка.

Одномерный человек. М., 1994; Эрос и цивилизация. Философия исследования учения Фрейда. Киев, 1995; Hegels Ontologie und die Grundlegung einer Theorie der Geschichtlichkeit. Fr./M.,1932; Reason and Revolution: Hegel and the Rise of Social Theory. N.Y.,1941; Eros and Civilization. Boston, 1955; One-Dimensional Man. Boston, 1964; An Essay on Liberation. Boston, 1968; Counterrevolution and Revolt. Boston, 1972; Die Permanenz der Kunst: Wider eine bestimmte marxistische Ästhetik. München, 1977.

МАРСЕЛЬ (Marcel) Габриель (1889-1973) - франц. философ, драматург и критик, основоположник католического экзистенциализма. М. продолжил традицию философствования, идущую от Августина. На формирование его взглядов оказали влияние идеи Шеллинга, С. Кьеркегора, Бергсона, Джеймса. В 1929 принял католичество. После осуждения папской энцикликой экзистенциализма 1950) М. называл свою философию «неосократизмом» и «христианским сократизмом». Философия М. подчеркнуто антисистемна. Подход к действительности, предлагаемый наукой, по М., абстрактен и не может служить основанием философского осмысления мира. В своем философствовании, которое он называет «конкретным», М. опирается на описание опыта религиозных переживаний личности. Антропология М. строится на пути «внутреннего христианства», которое вслед за Августином, отстаивали Паскаль и Кьеркегор. Человек, по М., представляет собой единство духа и тела, или «воплощенное бытие». Фиксация конкретного единства духовно-телесных феноменов - отправной пункт теоретизирования М. Одновременно он констатировал «сопричастность» личности тотальности божественного бытия, данной через «озарение». Познать творческую субъективность человека, означает понять его бытие как «тайну», а не как «проблему». Если проблемное рассмотрение действительности выливается в объектно-вещный подход, то познание «тайны» предполагает интимную погруженность личности в тотальность бытия. Первичная рефлексия высвечивает оппозицию субъекта внешнему миру, тогда как вторичная рефлексия, нацеленная на «тайну», раскрывает примат человеческого существования по отношению к наличным обстоятельствам. М. полагал, что выявление им «подлинных» и «неподлинных» способов существования человека должно стимулировать его раскрепощение, вести к снятию отчуждения. Противопоставляя «бытие» и «обладание» как два радикально различных способа существования, М. приписывал первому состояние озарения «божественной истиной», в то время как во втором видел деградацию устремлений личности в погоне за мирскими благами. Человеческое бытие немыслимо вне общения с другими людьми, вне «коммуникации». «Неподлинность» межчеловеческих отношений - не продукт социальных обстоятельств, а результат забвения религиозно-нравственного измерения существования личности. Источник творческой активности человека, «подлинности» его бытия - в постоянном самопревосхождении, ведущем к Богу, в трансценденции. В 50-70-е М. уделял большое внимание проблематике философии истории и, в частности, обосновывал необходимость синтеза христианства и гуманизма. Критиковал культуру Нового времени и современности, предлагая предотвратить возрастающую дегуманизацию, пользуясь рецептами «трагической мудрости» античности и Средневековья.

К трагической мудрости и за ее пределы // Проблема человека в западной философии. М., 1988; Быть и иметь. Новочеркасск, 1994; Le mystére de l'Être. P., 1951; Les hommes contre l'humain. P., 1951; Le déclin de la sagesse. P., 1954; Pour une sagesse tragique et son au-delà. P., 1968.

МАСАРИК (Masaryk) Томаш Гарриг (1850-1937) - чешск. философ, политический деятель. С 1918 по 1935 - первый президент Чехословацкой Республики. Изучал философию в Венском ун-те в 1872-76, ученик Брентано. В 1876-77 вместе с Гуссерлем и Р. Авенариусом учился у В. Вундта в Лейпциге. С 1879 преподавал в Венском ун-те, с 1882 - проф. Пражского ун-та. В годы академической карьеры написал работы «Основания конкретной логики» (1885), «Социальный вопрос» (1898), «Философские и социологические основания марксизма» (1899). М. глубоко интересовался рус. культурой, социальной и философской мыслью. В 1913 вышел его известный двухтомный труд «Россия и Европа». Его отношение к России было амбивалентным, что отразилось, например, в его восприятии идей Достоевского, которые он отрицал и которыми одновременно восхищался. В традициях рус. романтизма и, с другой стороны, радикального материализма М. видел опасности как для России, так и для Европы. Сам он всегда был глубоким приверженцем британской традиции эмпиризма, морализма и либерализма. Когда после первой мировой войны М. стал первым чешским президентом и отошел от активных занятий философией, он стал «практическим философом» - он стремился, и довольно успешно, повернуть нацию не только к политическим, но и к интеллектуальным англосаксонским традициям.

МАХ (Mach) Эрнст (1838-1916)-австр. физик и философ. Проф. математики в Граце (1864-67), проф. физики Пражского ун-та (с 1867), ректор Пражского (с 1882 - Немецкого в Праге) ун-та (1879-95), проф. философии Венского ун-та (1895-1901). М. симпатизировал социал-демократии, принимал участие в политической деятельности. Его философия тесно связана с его естественнонаучными интересами, особенно в области психофизики. Она развивает позитивистское направление - эмпириокритицизм. В основе всех явлений, по М., лежат факты чувственного мира, ощущения. Они самым разнообразным образом связаны между собой, и сопровождаются настроениями, чувствами, проявлениями воли. Относительно более устойчивые и постоянные ощущения запечатлеваются в памяти и получают выражение в нашем языке. Прежде всего это комплексы цветов, тонов, различных степеней давления и т.д., функционально связанные между собой пространственными и временными отношениями. Комплексы такого рода М. называет телами. Относительно постоянным оказывается также связанный с живым телом комплекс воспоминаний, настроений, чувств, который обозначается словом «Я». Комплексы состоят из некоторых простых, не разложимых на данный момент элементов (напр., цвет и форма), составляющих «видимое тело». М. настаивает на том, что не тела вызывают ощущения, а комплексы элементов, комплексы ощущений образуют тела.

Выступая против картезианского дуализма и не признавая за субстанцией как метафизической сущностью действительного существования, М. считает «элементы» нейтральными, не относя их ни к физической, ни к психической сфере. Эти элементы призваны обеспечить непрерывный переход от физического к психическому в рамках единого знания, где физика и психология выступают как разные направления в исследовании одних и тех же элементов опыта. Исходя из этого, он пытался переосмыслить основные категории науки. Такие понятия, как сила, масса, пространство, время, причинность и т.д., он считал обозначениями комплексов ощущений и их функциональных связей, соответствующих определенным органам чувств, сформированным биологическими потребностями. Познание подчиняется принципу «экономии мышления», а целью науки является чистое описание фактов чувственного восприятия. Такая сенсуалистская редукция предопределила основное противоречие концепции М. - между имманентизмом и научным объективизмом. Критика этого противоречия с позиции трансцендентального имманентизма была проведена Гуссерлем, который вместе с тем считал М. одним из предшественников феноменологии. Отмеченное противоречие была симптоматичным для осмысления ситуации в науке конца XIX - начала XX в. Многие идеи М. оказали стимулирующее воздействие на развитие науки. Так, его критический анализ оснований классической механики (включающий известный «принцип Маха») позволил Эйнштейну назвать его предшественником общей теории относительности. М. невольно оказал влияние на русскую крайне идеологизированную социал-демократическую мысль начала века («русский махизм»), что породило шумную критику Ленина в его печально знаменитой парафилософской кн. «Материализм и эмпириокритицизм».

Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1908; Познание и заблуждение. М., 1909; Принцип сохранения работы. История и корень ее. СПб., 1909; Популярно-научные очерки. СПб., 1909; Механика. Историко-критический очерк ее развития. СПб., 1909; Основные идеи моей естественнонаучной теории познания и отношение к ней моих современников // Новые идеи в философии. Сб. 2. СПб., 1912.

МЕЙЕРСОН (Meyerson) Эмиль (1859-1933,) -франц. философ и историк науки польск. происхождения. Род. в Люблине, с 1882 жил во Франции. Начинал как историк науки, но вскоре его интересы переместились в сторону эпистемологии. Согласно М., теория научного познания должна опираться на историю научной мысли. Изучение последней показывает, что, несмотря на историческое многообразие научных теорий, существуют устойчивые структуры научного разума, проявляющиеся даже в ошибочных теориях. Общим знаменателем, указывающим на сходство современных теорий с их далекими предшественницами, является тенденция к отождествлению различного, лежащая, по М., в основе научного объяснения. Акцентируя внимание на каузальном объяснении, он расходится с позитивистской трактовкой теории как описания. Цель теоретического объяснения состоит в замещении бесконечного разнообразия мира ощущений тождественными во времени и пространстве отношениями. Уже на уровне здравого смысла фиксируется инвариантность вещей; наука заменяет ее еще более устойчивыми, стабильными и однородными объектами и структурами. В механике, например, все видимое разнообразие явлений сводится к различиям пространственных фигур и движений. Время в причинном объяснении постепенно сводится к пространству, как это показывает представление его в качестве одной из четырех координат пространственно-временного мира в теории относительности. Вместе с тем в своем стремлении к объяснению разум неизменно наталкивается на препятствия, не укладывающиеся в рациональную схему тождества. Между этой схемой и действительностью существует иррациональный остаток, который не удается свести к чистому тождеству, что и побуждает интеллект постоянно улучшать свои теории. Научный разум поэтому находится на перекрестке двух противоположных тенденций: стремления к объяснению через тождество и невозможности осуществить его до конца. Первая тенденция находит, согласно М., выражение в принципах сохранения, вторая, связанная с иррациональностью действительности, яснее всего представлена вторым началом термодинамики, где необратимость времени ведет к нарушению принципа тождества предшествующего и последующего состояния вещей. Вслед за Бергсоном он полагал, что становление рациональным образом непостижимо. Тем самым обнаруживается недостижимость идеала человеческого разума полностью рационализировать действительность. Концепция М. послужила одним из источников неорационализма, однако трактовка им причинности как априорной формы разума во многих отношениях еще близка к кантианству.

МЕЙНОНГ (Meinong) Алексиус фон (1853-1920) - австр. философ и психолог, ученик Брентано. В 1878-82 преподавал философию в Венском ун-те, с 1882 - в ун-те Граца, где создал философскую школу и основал в 1886-87 первую лабораторию экспериментальной психологии в Австрии. По мнению М., двойственная природа человеческого познания, объединяющая психическую природу субъекта и предметность его восприятия, делает неотъемлемыми частями гносеологии психологию познания и теорию предметов (die Gegenstandstheorie). Именно разработка последней принесла М. наибольшую известность. Теория предметов - это учение о предмете как таковом, чистом предмете, не вводящее каких-либо ограничений на допустимые в сферу рассмотрения предметы. Один из главных его тезисов, выражающий интенциональный характер познания, - «все есть предмет». М. характеризует предмет косвенно, посредством указания на «схватывающие» некоторый предмет (овладевающие этим предметом) «переживания» (психические события), основными классами которых являются представление, суждение, чувствование и желание. Эти психические процессы не конституируют, не творят и не модифицируют предмет, на который они направлены, напротив, предмет всегда есть нечто логически более первичное по отношению к своему «схватыванию». Однако косвенный способ характеризации предметов неизбежен: психические события - непосредственная реальность человеческого познания, и исходной данностью для него служат явления психики. Тезис, что всегда существует некоторое психическое «переживание», ответственное за предъявление мышлению того или иного предмета, пронизывает всю философию М. Исходным пунктом его общей теории ценностей является «переживание значимости», «чувство бытия», предъявляющее свой специфический предмет. Своеобразной кульминацией теории предметов является учение М. о «внебытии чистого предмета», согласно которому «имеются» предметы, не имеющие бытия и тем не менее имеющие характеристики. Идея не приписывать (чистому) предмету никакого вида бытия - парадоксальна, но, по мнению М., вполне допустима, если иметь в виду, что высказывание «А не имеет бытия» может быть истинным. Хотя экстравагантность отдельных положений М. вызвала критику (напр., со стороны Рассела), именно эти идеи стали актуальными с развитием неклассических логик и современных онтологических исследований.

МЕНТАЛЬНОСТЬ, МЕНТАЛИТЕТ (от лат. mens - ум, мышление, образ мыслей, душевный склад) - глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий и бессознательное. М. - совокупность установок и предрасположенностей индивида или социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом. Она формируется в зависимости от традиций, культуры, социальных структур и всей среды обитания человека и сама, в свою очередь, их формирует, выступая как порождающее сознание, как трудноопределимый исток культурно-исторической динамики. «Зазор» между мало зависящим от истории «коллективным бессознательным» с его «архетипами» (Юнг) и исторически лабильными «формами общественного сознания» (марксизм) локализует тот уровень, на котором располагается М. Выдвинув и развив представление о М., современная гуманитарная мысль скорректировала идущее от Просвещения и типичное для классического рационализма XIX в. отождествление сознания с знанием и разумом, подкрепленное ценностным предпочтением когнитивно-письменной культуры перед всеми остальными. Идейный контекст становления концепции М. характеризуется отказом от европоцентризма и прогрессистского видения истории. Фиксируя устойчивую настроенность внутреннего мира человека, сплачивающую его в социальные группы и исторические общности, М. служит средством анализа и объяснения в гуманитарном знании, особенно в той мере, в какой его предмету присуще динамическое историческое измерение. В конкретных исследованиях различают детскую, национальную, тоталитарную, европейскую, африканскую, бюрократическую, средневековую и др. М. Интерсубъективный в своей сущности мир М. осознается и рационализируется только выборочно, «пятнами», он связывает высоко-рационализированные формы сознания (науку, философию, политическую идеологию, религию и т.п.) с миром бессознательных структур, с неосознаваемыми культурными кодами, определяя тем самым образ целостной жизни человека. Природное и культурное, рациональное и эмоциональное, сознательное и бессознательное, индивидуальное и общественное - все эти оппозиции «пересекаются» на уровне М., растворяясь в ее структурах.

Термин «М.» встречается уже у Р. Эмерсона (1856), однако свое продуктивное и многоплановое развитие понятие М. получило во франкоязычной гуманитаристике. М. Пруст, отмечая его новизну, с симпатией вводит этот неологизм в свой словарь и пытается описать феномены, связанные с ним. В 1922 Леви-Брюль публикует исследование «La mentalité primitive», в котором различает два типа М. - дологический и логический, фиксируя несоизмеримость мышления австралийских и африканских племен с характерным для него «законом партиципации» и основанного на законе противоречия, представленного в европейской традиции рационального мышления. Вехой в истории концепций М. стали работы франц. историка Ж. Лефевра, введшего в качестве объяснительного средства представление о «коллективной М.». Обратившись к социально-экономической истории, в частности, исследуя панику, охватившую в 1789 французскую деревню, Лефевр пришел к необходимости рассмотрения психологии масс, поведение которых, особенно в кризисную эпоху, нельзя было объяснить без учета структуры коллективной М. Историк обнаружил, что коллективные эмоции (напр., страх) легко направляется на новый объект, если первоначальный разоблачается в качестве мифического. Исследуя в дальнейшем поведение «революционных толп», Лефевр показал, что за идеолого-политической, «событийной» историей скрывается ее глубинный источник - подчиненная особым закономерностям динамика коллективной М. Коллективная и индивидуальная М. предстают для Лефевра как своего рода биологически обусловленные константы. У другого крупного историка, основателя (наряду с М. Блоком) школы «Анналов» Л. Февра понятие М. лишено биологицистского истолкования. Отталкиваясь от работ А. Валлона и Ш. Блонделя, Февр разработал контуры исторической или социоисторической психологии, развитой впоследствии И. Мейерсоном, 3. Барбу и др. В манифесте школы «Новых Анналов» (1946) он подчеркнул, что мыслительные привычки и установки, навыки восприятия и эмоциональной жизни наследуются людьми от прошлых поколений без ясного осознания, хотя он и называет «сознанием» весь этот блок, генерирующий импульсы, формирующие историю и самого человека. М. у Февра мыслится не как биологически укорененная константа, а как исторически складывающаяся структура, определяющая мысли, чувства, поведение людей, их ценности и «жесты».

В исторических реконструкциях М. обнаруживается прежде всего как причина «отставания» или «сопротивления» переменам в социополитической и идеологической сферах (инерция М.). Она изменяется медленнее, чем материальное окружение и социальные институты. Ментальные структуры, таким образом, служат одновременно и продуцирующим основанием, и препятствием для исторического движения, благодаря чему оно приобретает неповторимый, уникальный характер, на воссоздание которого и должна ориентироваться историческая наука. Классическими образцами реконструкции М. различных эпох являются работы нового поколения школы «Анналов» (Ж. Ле Гофф, Р. Мандру, Ж. Дюби и др.) и некоторых других историков культуры, науки, искусства - Хейзинги, Ж.-П. Вернана, Л. Франкастеля, Э. Панофски. Концепция коллективной М., сложившаяся в историографии и социально-исторической психологии, имеет свои аналоги в таких конструкциях, как, например, понятие «социальный характер», предложенное Фроммом в работе «Бегство от свободы» (1941). Как и в исторических исследованиях коллективной М., в работе Фромма строится модель взаимодействия социальных, экономических и психологических факторов, предполагающая между ними систему двойных связей. Согласно такой модели, все социально-экономические и политико-идеологические мотивы активности людей имеют шанс на успех в истории лишь при условии их «резонанса» с социопсихологической аурой, в которой они действуют. Иными словами, рацио структурировано как жизнеспособное образование на матрице социально значимой эмоцио.

Создание различных концепций М. способствовало новой методологической атмосфере в гуманитарном знании, противостоя редукционизму как со стороны позитивизма, так и со стороны «экономизма» марксистской окраски и намечая продуктивные междисциплинарные синтезы психологии, лингвистики, этнологии, исторических дисциплин и др. наук о человеке. Структурализм, отвергая леви-брюлевскую концепцию первобытной «дологической» М. (Леви-Строс), способствовал дальнейшему развитию и углублению этих концепций, вводя в исследования семиотический подход и лингвистические модели. Однако в той мере, в какой структурализм переходит в постструктурализм, отношение к понятию М. меняется. Это ясно прослеживается у Фуко, выдвинувшего понятие «эпистема», которую можно истолковать как интеллектуальную проекцию структуры М. соответствующей эпохи. Однако уже в «Археологии знания» (1969) еще встречающееся изредка позитивное употребление понятия М. сменяется негативным к нему отношением. Высоко оценивая работы Ф. Броделя и в его лице школу «Анналов» (эта оценка была взаимной), Фуко, однако, перенес акцент с «психологии» на «дискурс» как практику, истолковав последнюю в десубъективизированном смысле. «Суверенность коллективного сознания» как объясняющий принцип, содержащийся в некоторых концепциях М., отвергается Фуко потому, что этот принцип априорно унифицирует само по себе дисперсное поле истории. Фуко призывает историков вынести за скобки подобные синтезаторы - «влияние», «развитие», «предшественник» и др. - как представления, вносящие презумпцию «антропологического субъекта» и «исторического сознания», на которые послушно нанизываются исторические факты. Однако нельзя преувеличивать этот разрыв Фуко с традицией новой историографии, потому что и Февр, и Бродель, призывая к всеобъемлющему синтезу наук о человеке в рамках преображенной истории, стремились внести как раз аналитическое разнообразие и дискретность в тотализирующие и континуализирующие историю концепты «духа», «индивида», «сознания».

Марков Б.В. Разум и сердце: история и теория менталитета. СПб., 1993; История ментальностей, историческая антропология. М., 1996.

МЕРЛО-ПОНТИ (Merleau-Ponty) Морис (1908-1961) - франц. философ, крупнейший представитель феноменологии. Философские воззрения М.-П. сложились в результате осмысления им феноменологии Гуссерля, ее эволюции к идеям «жизненного мира» и дальнейшей экзистенциалистской интерпретации в учениях Хайдеггера и Сартра. Центральная проблема философских исканий М.-П. - обоснование уникального способа бытия человеческой субъективности и ее отношений с миром. В творчестве М.-П. выделяется три основных этапа. В основном сочинении первого периода - «ФЕ-НОМЕНОЛОГИЯ ВОСПРИЯТИЯ» (1945) - М.-П., критикуя натуралистические и узкогносеологические трактовки сознания в философии и психологии и углубляя феноменологическую редукцию и интенциональный анализ Гуссерля, стремился описать изначальный, дорефлексивный способ связи человека с миром, который осуществляется в восприятии, выступая одновременно и как подлинное самовыражение человеческой субъективности, и как конституирование культурного мира смысла. Предпринимая онтологическую трактовку восприятия, М.-П. развивал теорию феноменального тела, его особого существования и экзистенциального «пространства», отличного от наличного бытия вещи и интеллигибельного сознания. С помощью идеи феноменального тела М.-П. пытался выделить тот пласт сознания, который ускользал от внимания предшествующей философии, ибо он является не логико-гносеологическим, а бытийным, онтологическим. Это сфера интенционально-действующей субъективности, представляющей собой совокупность уникальных образований, неразложимых целостностей, чувственно-смысловых ядер, которые не вызываются и не отменяются рациональным познанием и, следовательно, не зависят от него, но спонтанно и самопроизвольно распространяют собственные действия, которые определяют любые возможности - от простейших перцептивных и двигательных функций до высших чувств, межличностного общения, понимания, языка, мышления, свободы. Будучи непрерывным трансцендированием, т.е. движением выражения и смыслополагания, феноменальное тело является у М.-П. всеобщим способом обладания миром, оно одухотворяет мир, питает его изнутри, образуя с ним коррелятивное единство. Последнее означает, что только благодаря феноменальному телу и, его постоянному диалогу с миром мы воспринимаем и постигаем вещи, природу и поведение другого как культурные объекты. Открывая уникальную чувственно-смысловую целостность субъективности, благодаря которой человек вбирает и продуцирует многообразие отношений, но вместе с тем объявляя ее априорной и онтологически самодостаточной, М.-П. пришел в своей концепции к выводу, согласно которому неопределенность, двойственность, многозначность оказывается неустранимой, метафизической структурой человеческого существования, а собственный синтез и трансцендирование феноменального тела всегда остаются неясными.

Во второй период творчества, с конца 40-х до середины 50-х годов, М.-П. создал ряд работ, в которых пытался применить положения и выводы «Феноменологии восприятия» в самых различных областях: литературе, искусстве, языке, науке, политике. М.-П. считал феноменологию единственным способом философствования, благодаря которому можно преодолеть крайности субъективизма и объективизма и прийти к целостному пониманию природы, поведения человека, значений языка, произведений искусства, философских доктрин и исторических событий, ибо за всеми этими отношениями, по его мнению, стоит одна и та же структура - глубинное значащее ядро, или «собственное тело», которое, спонтанно обнаруживая себя, высвечивается в любой перспективе. Призывая заниматься «телом», а не «головой» или «ногами» истории, М.-П. отверг как спиритуализм, растворяющий историю в абсолютной идее, так и материализм, сводящий ее к чисто экономическому значению (материализм он отождествлял с экономическим детерминизмом). Утверждая, что история не есть нагромождение случайных событий и фактов, но представляет собой единство юридических, моральных, религиозных, экономических и других отношений, М.-П. отказывался субординировать значимость взаимодействующих сторон, настаивая на том, что само это единство многозначно и многосмысленно по своей фундаментальной структуре. В сочинениях «Гуманизм и террор» (1947) и «Приключения диалектики» (1955) М.-П. пытался дать анализ эпохи с позиций феноменологической концепции истории. Соглашаясь с марксизмом в том, что касается критики капитализма, М.-П. считал, что свобода человека попрана во всех современных системах. Революции, по М.-П., истинны как движения, но ложны как режимы, ибо революционный класс, становясь господствующим политически, утрачивает свою прогрессивность.

В конце 50-х годов начался третий период творчества М.-П., наметивший его переход от феноменологии к так называемой «новой онтологии». М.-П. пришел к выводу о невозможности рассматривать интенциональные отношения телесной субъективности и воспринимаемого мира как безосновные отношения, также к выводу о необходимости преодолеть «дурную двойственность», о которой он говорил в своих предыдущих сочинениях. Поставив в работе «Видимое и невидимое» (1964) вопрос о подлинном источнике и предельном основании самой возможности отношений субъективности и мира, М.-П. пытался найти его в особом роде бытия, «плоти», или «диком Бытии», для которого в классической философии не существовало даже понятия, но которое, с его точки зрения, позволяет окончательно преодолеть альтернативу субъективного и объективного, внутреннего и внешнего, видимого и невидимого. Плоть, или «дикое», первоначальное бытие и есть, согласно М.-П., подлинная трансценденция, в движении которой одновременно возникают и преобразовываются и мир, и субъективность, порождается переплетение воспринимаемого и воспринимающего. Будучи открытым, динамичным, процессуальным, бытие, по М.-П., является источником всех смыслов, самой возможностью соизмеряемости и значительности каждой вещи и существующего индивида, поскольку они, в свою очередь, выступают как результат раскрытия бытия, поскольку они порождены, обогащены и соизмерены с ним. Основные сочинения третьего периода творчества М.-П. остались незавершенными. В «Прозе мира» (1969) М.-П. предпринял онтологический психоанализ литературы и языка, рассматривая их в качестве форм самораскрытия первоначального, «дикого Бытия». Философские идеи М.-П. продолжают оказывать существенное воздействие на представителей феноменологии, герменевтики, структурализма и новейших течений во Франции и за ее пределами.

Око и дух. М., 1992; В защиту философии. М.,1996; Тело как выражение и речь // Онтология. Эстетика. Религиозная философия. Труды высшей религиозно-философской школы. Вып.2. СПб.,1993; Феноменология языка // Логос. 1995, № 6; Философ и социология // Вопросы социологии. 1992, № 1; Phénomenologie de 1a perception. P., 1945; Humanisme et terreur. P., 1947; Sens et non-sens. P., 1948; Les aventures de la dialectique. P., 1955; Le visible et l'invisible. P., 1971.

MEPTOH (Merton) Роберт Кинг (р.1910) - амер. социолог, один из основателей социологии науки и структурно-функционального направления в социологии. Преподавал в Колумбийском ун-те. В философском отношении наиболее важны и интересны исследования М. генезиса новоевропейской науки, раскрывающие его зависимость от специфического социально-политического контекста, от складывающегося научного сообщества, от его новых ценностей и норм, от религиозных ориентации, которые преобладали в среде ученых в XVII в. Продолжая и развивая подход к изучению генезиса новоевропейского рационального мышления, начатый Вебером, М. в своей известной работе «Наука, техника и общество Англии XVII века» связал возникновение и укрепление науки с пуританской религиозной моралью. Воплощенные в ней ценности индивидуализма, рационализма, полезности и т.п. послужили стимулирующими факторами для социального оправдания роли ученого и науки в обществе.

На основе этого историко-социологического анализа в последующих работах М. сформулировал концепцию нормативного этоса науки. Как необходимый для научной деятельности комплекс ценностей и норм этот этос включает такие регулятивы, как универсализм, коллективизм, бескорыстность и организованный скептицизм. Познание рассматривается им как деятельность, соответствующая этим всеобщим нормам, остающимся на протяжении всей истории науки практически неизменными, устойчивыми и обеспечивающими существование науки как таковой. Эта единая ценностно-нормативная структура науки, или ее этос, выражается в системе более конкретных предписаний, запретов, предпочтений, санкций и поощрений. Следующий шаг в анализе М. науки - описание системы обмена, лежащей в. основе этих норм. Наука как социальный институт обладает специфической системой распределения вознаграждений за осуществление институционально предписанных ролей. Социальная функция ученого заключается в достижении нового знания, которое превращается в коллективное достояние; новые результаты обмениваются на признание со стороны коллег по научному сообществу. Формы признания многообразны: присвоение имени ученого открытию - напр., закон Ома, число Маха (эпонимия), почетные награды, академические звания и т.п.

Поскольку целью науки является получение новых, оригинальных результатов, постольку в науке весьма существенны приоритетные споры. Исследованию приоритетных конфликтов в науке и одновременных открытий М. посвятил специальные работы 50-х годов, которые позволили ему выявить амбивалентность мотивов и поведения ученых, в частности их колебания между желанием утвердить свой приоритет и опасением оказаться этически нескромными. Раскрытие взаимно противоположных нормативных принципов, которые регулируют реальное поведение ученых, привело М. к фиксации таких форм отклоняющегося (девиантного) поведения ученых, как плагиат, шельмование противников, отказ от борьбы за признание. Отклоняющееся поведение свидетельствует об абсолютизации одной из амбивалентных ценностей науки как социального института и является для него дисфункциональным. В этой проблематике анализ науки пересекается с общесоциологическими интересами М. Он ввел в социологию понятие.дисфункции как того, что не способствует выживанию и адаптации системы и провел различие между явными и латентными функциями. В духе основных постулатов структурно-функционального анализа, М. исследовал многообразные формы отклоняющегося поведения и аномии, при которых индивидуальному и коллективному сознанию присуще разложение системы моральных ценностей. Исток аномии лежит, по М., в разрыве между нормами и целями культуры и существующими социальными институтами, предоставляющими средства достижения этих целей. Разрыв между ними выражается в преступности, апатии и потере жизненных целей.

Основные принципы социологической концепции М. стали в 60-70-е ядром исследований таких социологов, как Б. Барбер, Н. Сторер, У. Хэгстрем, Д. Каплан, Д. Крейн и др. В эти годы сложилась мертонианская парадигма в социологии науки, однако в 80-е и в США, и в Европе начинается критика концепции М. и формируются альтернативные подходы. Подвергаются критике как его историко-научные исследования генезиса науки за узконациональную трактовку процесса возникновения науки, связывающую его лишь с Великобританией, за чрезмерно жесткую связь науки с пуританской моралью, так и общие социологические идеи. Альтернативные подходы, развиваемые Блуром, Малкеем, Р. Уитли, Вейнгартом, и др., связаны с формированием когнитивной социологии науки, с более тесной связью социологии науки с новой постпозитивистской философией науки.

Социальная структура и аномия // Социология преступности. М., 1966; Явные и латентные функции // Структурно-функциональный анализ в современной социологии. Вып. 1. М., 1968; On Theoretical Sociology. L., 1967; The Sociology of Science. Chicago, 1973.

МЕТАТЕОРИЯ - теория, предназначенная для анализа структуры, свойств, методов и законов некоторой другой теории, называющейся предметной, или объектной. Понятие М. было введено нем. математиком Д. Гильбертом в связи с созданием программы обоснования классической математики средствами разработанной им теории доказательств. Наиболее результативно М. применяются в исследованиях логических теорий (металогика) и оснований математики (метаматематика). Здесь объектом М. являются частично или полностью формализованные теории (формальные системы), В металогике и метаматематике обычно выделяют две взаимосвязанные части: синтаксис, где изучается структура и дедуктивные средства объектной теории, и семантику, изучающую значения и правила интерпретации выражений объектной теории. Ряд метатеоретических результатов, полученных Гильбертом, Гёделем, Тарским и др., имеет не только специальное логико-математическое, но и важное философское значение.

МЕТАФИЗИКА. Традиционно под М. понимается философское учение о предельных, сверхопытных принципах и началах бытия. Термин идет от древнегреч. meta ta physica (буквально - после физики), его предложил Андроник Родосский (I в. до н.э.) при систематизации произведений Аристотеля: сборник трактатов о «первых родах сущего» («Метафизика») должен был следовать после «Физики». Трактовка М. неразрывно связана с пониманием природы и задач философии, ее функций в культуре и науке.

Для философии начала XX в. было характерно достаточно критическое отношение к М., хотя различные варианты метафизических систем предлагались представителями неогегельянства, эволюционного позитивизма и ряда других направлений. Распространенными были попытки переинтерпретировать содержание и задачи М., отождествив ее с мировоззрением, с осмыслением тотальности опыта. Так, Вильгельм Вундт (1832-1920), называя М. философским учением о принципах и категориях всего сущего, видел ее цель прежде всего в достижении единства знания, в построении мировоззрения, выходящего за пределы опыта. Всякая М., и негативная, критикующая скрытые предпосылки нашего знания, и позитивная, совпадающая с мировоззрением, согласно Вундту, гипотетична, поскольку она восполняет научный опыт и на основе общенаучного сознания определенной эпохи строит непротиворечивое мировоззрение. Это же отождествление М. с картиной мира, охватывающей природу и духовную жизнь, с осмыслением принципов мировоззрения было присуще Зиммелю, Дильтею и многим другим философам начала века. Кантовская линия критики догматической М. была продолжена в неокантианстве, в котором вместе с тем не отрицалось значения М. как осмысления предельных ориентиров и ценностей нашего опыта о мире. В прагматизме М. трактовалась как дескрипция наиболее общих черт опыта. Согласно Пирсу, М. - это попытка описать, как реальность должна выглядеть для людей, воспринявших научный подход к миру. Общие законы и отношения между вещами приобретают статус реальных не столько потому, что они подкрепляются отдельными фактами, сколько потому, что их реальность принимается сообществом исследователей. Этот взгляд, воспринятый и развитый Дьюи, оказал значительное влияние на понимание М. в последующей амер. философии.

Наряду с переосмыслением статуса М. уже в конце XIX в. появились концепции, которые заняли резко критическую позицию по отношению к М. Представители критического позитивизма (эмпириокритицизма), Мах, Р. Авенариус и др. выдвинули задачу устранения М. из философии и науки. Отождествив научное знание с опытным, они отстаивали тезис о том, что опыт необходимо очистить от всех ненаблюдаемых, неконтролируемых компонентов и предпосылок. М., поскольку она претендует на выход за пределы эмпирии, квалифицировалась как область не-научных и даже анти-научных конструкций. Этот подход привел Маха к убеждению в том, что из науки должны быть устранены такие фундаментальные теоретические понятия, как «атом», «причинность», «сила» и т.п. Позитивистская установка на устранение М. из науки и философии нашла свое продолжение в принципиальной антиметафизической программе Венского кружка (Шлик, Нейрат, Карнап и др.). Сведение неопозитивистами задач философии к логическому анализу языка науки означало, что большинство традиционных философских проблем исключалось из «научной философии» и объявлялось метафизическими. Критика М. и программа ее элиминации шли по двум основным направлениям. В свете принципа верификации, представители логического эмпиризма утверждали, что М. является попыткой выйти за пределы науки, за пределы опыта и потому неизбежно является выводом за пределы осмысленного. Внутри всей сферы осмысленного просто не остается места для метафизических суждений. В неопозитивизме также отвергались традиционные трактовки онтологии, с которой М. обычно непосредственно взаимосвязана. Онтологические вопросы переводились в плоскость анализа языковых структур, «концептуальных каркасов», выбор между которыми осуществляется в соответствии с прагматическими критериями.

Поставленная неопозитивистами в качестве центральной, проблема демаркации между М. и наукой стала предметом длительных дискуссий в философии науки XX в. Полемика вокруг этой проблемы позволила по-новому поставить ряд методологических и эпистемологических проблем, в частности, вопрос о критериях научности. Обсуждая вопрос о демаркации между наукой и М., Поппер выдвинул новый критерий научности, который он видел не в возможности эмпирической подтверждаемости, верифицируемости теорий, а в их опровергаемости, фальсифицируемости. В отличие от научных теорий, в принципе фальсифицируемых, М. неопровержима. Это обусловлено неограниченной универсальностью ее экзистенциальных предпосылок. Наука же ограничивает свои экзистенциальные предпосылки определенной конечной пространственно-временной областью. Если в 30-е годы Поппер проводил демаркацию между М. и наукой на основе методологии фальсификационизма не менее жестко, как и верификационисты, то позднее он стал подчеркивать важную роль метафизических допущений в процессе поиска и выдвижения новых научных гипотез и теорий.

Эта линия на признание важной роли М. в науке была продолжена в критическом рационализме и в целом в философии науки постпозитивизма. Так, Агасси усматривает в М. координирующий фактор научного исследования. Значимость научных теорий, проблем и экспериментов он ставит в непосредственную зависимость от их метафизической значимости, от их роли в изменении или создании новой картины мира. Если здесь еще проводится разграничение между наукой и М. и последняя не включается в состав самого научного знания, то для Лакатоса М. выступает уже внутринаучным элементом, поскольку метафизические положения входят в ядро научно-исследовательских программ. Аналогично этому так или иначе трактуемые метафизические допущения и предпосылки выполняют роль структурообразующих факторов науки в концепциях Куна, Фейерабенда, Холтона и др. Научное знание предстает у них тесно связанным с философскими системами и с культурным контекстом, внутри самой себя наука формирует определенные метафизические основания и представления. В результате М. оказывается важным посредствующим звеном между культурой и наукой, между миром ценностей и поиском истины, между мировоззрением и конкретным научным исследованием. Подчеркивается также эвристическая роль М. в науке, которая выражается в формировании первоначальных моделей изучаемой реальности.

Переориентация постпозитивистской философии науки с логического анализа структуры знания на построение моделей его исторического развития привела к тому, что в ней стали обращать внимание на оценку М. в рамках философского историзма. Так, в своей концепции научных изменений Тулмин опирался на оригинальную трактовку М. Коллингвудом, который в своей кн. «Очерк метафизики» (1940) подчеркнул историчность проблем М. и предлагаемых ею решений. Согласно Коллингвуду, М. - это не бесплодная попытка постичь то, что лежит за пределами любого возможного опыта, но попытка выяснить, что люди определенной эпохи думали об общей природе мира (эти представления оказываются предпосылками их «физик», т.е. конкретных исследований природы), понять, каковы предпосылки этого мышления и как они переходят друг в друга. М. не есть последний ответ на предельные вопросы, М. - это совокупность предпосылок тех вопросов, которые задаются людьми, в том числе и учеными. Их Коллингвуд называет абсолютными предпосылками. Эти предпосылки либо предполагаются (в основном неосознанно), либо выявляются и анализируются. Задача М. как философской дисциплины и состоит именно в выявлении абсолютных предпосылок человеческого опыта и знания и обнаружении тех причин, в силу которых происходит историческое изменение этих предпосылок.

Отношение к М. в аналитической философии претерпело сходную с рассмотренной эволюцию. В работах Рассела первых двух десятилетий века, у раннего Витгенштейна было негативное отношение к традиционной М. при сохранении убеждения в том, что определенный узкий круг ее значимых проблем может быть решен с помощью новых логических средств. Средний период развития аналитической философии отличался еще большим критицизмом. Широкое распространение получил взгляд на философию как на анализ, заключающийся в изучении значений слов, форм нашего мышления о мире и отношений между понятиями. Любое фактуальное, содержательное знание понималось как достигаемое эмпирическими, научными средствами. Поэтому философия ничего не может добавить к нашим знаниям о мире. Она может дать лишь «аналитические» истины, которые фактуально бессодержательны. Это понимание ставило под вопрос само существование философии, а следовательно и М. как ее составной части. С 60-х годов от такого узкого и четкого понятия анализа стали отходить, и аналитическая философия стала возвращаться к многим традиционным философским темам, в том числе к метафизическим вопросам. Так, Уиздом, подвергнув критике принцип верификации, видел в М. и метафизических парадоксах проницательные предположения о том, как может быть использован язык. В известных работах «Индивиды. Очерк дескриптивной метафизики» (1959) и «Границы смысла» (1966) Стросон различает описательную и ревизионную М, дает истолкование в аналитическом духе кантовской «трансцендентальной аргументации». Дескриптивная М. описывает концептуальную схему нашего знания о мире так, как она представлена в естественном языке и обыденном опыте. Важнейшие компоненты этой структуры - «индивиды», среди которых первичными, или базисными, являются материальные тела и личности. Ревизионная М. направлена на улучшение структуры знания, на конструирование новых языковых и логических средств. Связь М. с категориальным анализом представлена в работах Кёрнера «Категориальные системы» (1970) и «Метафизика. Ее структура и функции» (1984). В целом от понимания М. как болезни мышления и языка аналитики перешли к позиции признания неизбежности М. и неустранимости ее проблем из философии и из анализа языка.

Проблема М. с акцентом на предельных вопросах человеческого бытия была сквозной для нем. философии XX в. Так, Шелер, вначале критически относившийся к возможности М., пришел к утверждению М. абсолютных ценностей, наиболее четко выражаемых в религиозном сознании. Н. Гартман подчеркивал важность М. познания, которая имеет дело с фундаментальными определениями (категориями) сущего. В таком понимании М. познания переходит к М. бытия, или онтологии. Завершает философские построения Н. Гартмана М. нравов, или этика. Глубокий анализ проблематики М. был осуществлен Хайдеггером в «Бытии и времени» (1927) и в ряде примыкающих к этому трактату работ. Для Хайдеггера этого периода М. есть сама философия. Ее основные категории - это предельные понятия, всегда заключающие в себе вопрос о целом и одновременно «захватывающие» вопросом самого вопрошающего. В более поздний период Хайдеггер отходит от отождествления М. и философии (собственно мышления), полагая метафизическую постановку вопроса о бытии недостаточной (см.: Деструкция).

Вартофский М. Эвристическая роль метафизики в науке // Структура и развитие науки. М., 1978; Страуд Б. Аналитическая философия и метафизика // Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993; Карнап Р. Преодоление метафизики логическим анализом языка // Вестник МГУ. 1993, №6; Хайдеггер М. Что такое метафизика? Преодоление метафизики. Основные понятия метафизики // Он же. Время и бытие. М., 1993; Он же. Кант и проблема метафизики. М., 1997; Он же. Бытие и время. М., 1997; N. Hartman. Grundzüge zu einer Metaphysik der Erkenntnis. В., 1941; The Nature of Metaphysics. L., 1959; W.H. Walsh. Metaphysics. L., 1963; G. Buchdahl. Metaphysics and the Philosophy of Science. L., 1969; H. Böder. Topologie der Metaphysik. Freiburg, 1980.

МЕЦЖЕР (Metzger) Элен (1889-1944) - франц. историк и философ науки. Научную деятельность начала как ученый-физик, но вскоре предметом ее исследований стала история научных идей. Она выдвинула одну из первых моделей некумулятивного развития науки, предвосхитив ряд принципиальных положений концепции Куна и оказав на него заметное влияние. Согласно М., необходимо отделять период становления (генезиса) определенной науки от стадии ее существования как уже оформленной научной дисциплины. В фазе генезиса наука не является автономной системой, развивающейся по своим внутренним законам. Ее эволюция в значительной мере определяется и направляется господствующими философскими течениями. На этом этапе обычно существует плюрализм мнений ученых, множественность концепций и отсутствие общепринятой теории. Такая эпистемологическая ситуация, которую М. называет «интеллектуальной анархией», во многом определяется отсутствием четкого осознания предмета познания и специализации в среде исследователей.

Зрелая фаза науки характеризуется ее дисциплинарной структурой - наличием собственного предмета и методов исследования, а также организованной группы ученых, работающих в рамках общепризнанной теории. Переход от плюрализма к такой теории, согласно М., совершается внезапно, без видимой связи с предшествующими работами. Причем новая концепция быстро завоевывает популярность у многих ученых, которые вербуются нередко из числа ее бывших противников, как бы обращенных в новую веру. С утверждением общепринятой концепции ученые свою главную задачу видят в расширении области ее применения. Их работа сводится к усовершенствованию принятой теории, не затрагивающему ее основные принципы. Однако в ходе этого спокойного эволюционного развития постепенно обнаруживаются трудности и аномалии, которые приводят в итоге к кризису общепризнанной концепции и стремлению найти ей замену. М. доказывала также, что развитие науки тесно связано с общим ходом цивилизации, поэтому социальное значение тех или иных научных достижений зависит от их соответствия путям развития и потребностям общества.

МИД (Mead) Джордж Герберт (1863-1931) - амер. философ. Изучал философию и психологию в Оберлинском колледже, в Гарвардском ун-те (1887-88), где его учителями были Дж. Ройс и Джеймс, в 1888-91 - в европейских ун-тах. С 1892 работал в Чикагском ун-те, где позднее стал руководителем философского факультета. М. опубликовал относительно мало работ, причем значительная их часть представляет собой незаконченные рукописи и заметки. Однако его влияние на амер. философию и социальную мысль весьма велико.

Основная тематика его работ относится к проблемам социального объяснения природы мышления и «Я» человека («Разум, самость и общество с точки зрения социального бихевиориста», 1934), к интерпретации в духе прагматизма генезиса научных понятий («Философия действия», 1938) и к весьма своеобразной («презентистской») концепции реальности, согласно которой реальность, данная человеку, всегда конституируется и существует только в настоящем времени («Философия настоящего», 1932). Заметное влияние на взгляды М. оказал дарвинизм, он придерживался установок натурализма. Человек в его концепции представал как организм, функционирующий по естественным законам. М. был также согласен с бихевиоризмом в том, что трактовка отношения между организмом и средой в терминах «стимул - реакция» открывает путь к объективным формам познания. Однако собственную концепцию М. часто называл «социальным бихевиоризмом», поскольку использовал в ней понятие интроспекции (значимость которой отрицалась основателями бихевиоризма) и считал, что понятия стимул и реакция применительно к человеку становятся осмысленными только тогда, когда они рассматриваются как аспекты коммуникативных действий и не изучаются в отрыве от социальных процессов, в контексте которых осуществляются эти действия.

МИЗЕС (Mises) Людвиг фон (1881-1973) - австр.-амер. экономист, политический философ, автор работ по методологии и эпистемологии экономической теории. Род. в Лемберге (Львове) в состоятельной еврейск. семье. Окончил Венский ун-т, где специализировался по экономике в духе немецкой исторической школы в политической экономии. Однако изучив в начале века труды К. Менгера, основателя австрийской школы экономики, М. стал ее радикальным последователем до конца жизни, одним из главных, наряду с Хайеком, представителем «неоавстрийской» школы. С 1909 работал в Венской торговой палате, в 1927 вместе с Хайеком основал Австрийский институт экономических исследований. С 1920 по 1934 вел научный семинар, среди участников которого были экономисты Хайек, Ф. Махлуп, математик К. Менгер (сын экономиста), социолог-феноменолог Шюц и др. В 1934 М. эмигрировал в Швейцарию, где был проф. Женевского ун-та, в 1940 - в США, работал там в экономических учреждениях и преподавал в Нью-Йоркском ун-те до 87-летнего возраста. Основные экономические работы М. относятся к теории денег, механизмам образования цен, теории циклов предпринимательской деятельности. По исходным установкам экономические, философско-политические и методологические взгляды М. отличались единством и бескомпромиссной последовательностью. Это радикальный политический либерализм, «радикальный априоризм» и радикальный методологический индивидуализм. Под впечатлением от революций 1917-18 годов в России, Баварии и Венгрии и роста социалистических настроений М. стал непримиримым защитником идей либерализма, критиком социализма, а затем национал-социализма и противником вмешательства государства в экономическую жизнь (интервенционализма). В основе его критики социализма как экономической системы лежит идея о том, что в отсутствии рынка и рыночного механизма образования цен становится невозможным экономический расчет. (Эту идею обосновал также русский экономист Б.Д. Бруцкус в работе «Социалистическое хозяйство», опубликованной в журнале «Экономист» в 1921-22. Есть данные, что М. был знаком с идеями Бруцкуса.) Поэтому неизбежным следствием внедрения планового, безрыночного хозяйства становится «запланированный хаос», дезорганизация производства и распределения («Социализм» (1922, рус. пер. 1995), «Либерализм» (1929), «Запланированный хаос» (1949)).

Наряду с критикой социально-политического «коллективизма» М. критиковал «методологический коллективизм», гипостазирующий холистские понятия «общество», «государство», «нация» и т.п. в социальном и экономическом анализе. Он выступал в защиту крайнего «методологического индивидуализма», исходящего из того, что индивид, как далее неразложимый атом, является основой и точкой отсчета для исследования человеческих действий и их результатов. «Индивидуализм, выступающий в качестве принципиальной основы философского, праксеологического и исторического анализа человеческого поведения, предполагает, что источник всякого действия может быть сведен к конкретным индивидам» («О некоторых распространенных заблуждениях по поводу предмета и метода экономической науки» // «THESIS». 1994, № 4, с. 212). Такая установка была связана у М. со своеобразным пониманием природы экономической теории. В книге «Человеческое действие» (1949), которую он считал своей главной работой, экономика трактуется у него как «ветвь праксеологии» - априорной науки о человеческих действиях. Первичные постулаты экономической теории, по М., не имеют эмпирического происхождения, но выявляются в логическом самоанализе и затем служат базисом для Дедуктивных построений. Этот «радикальный априоризм» и антиэмпиризм М. вызывал наибольшую критику со стороны других экономистов.

Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность. М., 1993; Theory and History. New Haven, 1957; Ultimate Foundation of Economic Science. Princeton, 1962.

МИЛЛЕР (Miller) Джозеф Хиллис (p. 1928) - амер. литературовед. Получил образование в Оберлин-колледже (Огайо), и Гарвардском ун-те; проф. англ. языка и риторики Йельского ун-та. Предмет исследования - литература Викторианской Англии. Как методолог, М. первоначально был учеником Ж. Пуле и «женевской школы» феноменологической критики, рассматривавшей литературное произведение как творение авторского сознания и считавшей высшей целью критики слияние сознания критика с сознанием автора. Знакомство с учением Деррида сделало М. пропагандистом и известнейшим в США сторонником концепции деконструкции, воспринимаемой им как высвобождение оснований языка из сети ограниченных толкований, свойственных традиции европейской метафизики и нигилизма. Обосновывающим принципом избирается не тождество, а различие: двуначалие самоистолковывающегося текста и критика-читателя, обладающего произволом толкования - способностью к письму. Взаимопроникновение критического и литературного текстов М. признает в качестве основы критики как фундаментальной гуманитарной деятельности, находящейся по ту сторону теории и практики и обязанной учить скрупулезному, медленному чтению.

МИТТЕЛЬШТРАСС (Mittelstrass) Юрген (p. 1936) - нем. философ. В 1962-70 преподавал в Эрлангенском ун-те, с 1970 - проф. ун-та Констанца. Главный редактор «Энциклопедии философии и теории науки» (Enzyklopädie Philosophie und Wissenschaftstheorie. Bde. 1-3. Mannheim; Wien; Zürich, 1980-87). M. - представитель эрлангенской школы в философии науки, связанной с исследованиями Динглера, Лоренцена и др. Он придерживается конструктивистских позиций и разрабатывает нормативную концепцию роста научного знания, которая была бы способна ориентировать и развивать научную практику. Свою версию конструктивизма М. противопоставляет фаллибилизму Поппера, историческим моделям развития науки Куна и Фейерабенда и структуралистской концепции научных теорий Штегмюллера.

М. проводит различие между реальной, фактуальной историей науки и ее обоснованной историей. Последняя призвана показать, как в реальной истории происходят изменения в формах обоснования развития науки. В соответствии с этим различением задача науковедения, по М., состоит в исследовании социальных форм развития знания, в то время как задача философии науки - методологическая рефлексия над внутренними формами и механизмами развития научного знания. Подчеркивая важность учета при исследовании науки социальных условий ее функционирования и развития, М., однако, не считает, что существует непосредственный переход от соответствующих социальных условий и запросов к определенным научным теориям. По его мнению, взаимоотношение между наукой как социальной формой развития знания и наукой как системой высказываний является диалектическим.

Конструктивная теория науки предполагает исследование не только теоретических структур, но и конструктивное обоснование практического взаимоотношения между целесообразным размышлением и реальным действием. Такая теория является, с одной стороны, конструктивной частью практики, а с другой - зависит от практики и призвана быть теорией, реконструирующей практику. М. - сторонник концепции философии и истории науки, которая предполагает наличие научного прогресса и не исключает кумулятивных периодов развития знания. Суть прогресса в науке состоит в том, что мы способны все лучше ориентироваться в окружающем мире и достигать более глубокой систематической структуризации научного знания. В ряде работ он применяет методологические и гносеологические принципы конструктивизма к анализу как общефилософских проблем (демаркация философии и науки, понятия априори, монады и т.д.), так и специальных вопросов социологии и этики науки.

Das praktische Fundament der Wissenschaft und die Aufgabe der Philosophie. Konstanz, 1972; Wissenschaft als Lebensform. Fr./M., 1982; Fortschritt und Eliten. Analysen zur Rationalität der Industriegesellschaft. Konstanz, 1984.

МИФ. Интерес современной философии и гуманитаристики к мифу обусловлен многими причинами, среди которых важнейшая - потребность гуманитарного знания в самоанализе и поиске первоистока культуры. Если для историков, этнографов, философов XVIII-XIX веков миф - это по преимуществу объект сравнительно-исторических исследований и рассуждений в просветительски-прогрессистском духе, то в XX в. М. становится своеобразным ключом к раскрытию тайн человеческого сознания и культуры. М. начинает изучаться с самых разных сторон. Он рассматривается как дополнение к первобытному ритуалу, как регулятор жизни архаического коллектива, как социальный феномен, как воплощение особого типа мышления, отличающегося от мышления современного человека, как символическая структура, как своеобразная когнитивная система, как продукт деятельности бессознательного и т.д.

Согласно англ. антропологу Дж. Фрэзеру (1854 -1941), М. является отражением и следствием некогда существовавших архаических ритуалов. Он предпринял попытку сведения большого комплекса мифов и преданий к единому универсальному ритуалу убийства и замены состарившегося и потерявшего мистическую жизненную силу жреца новым жрецом, способным обеспечить магическим путем новые богатые урожаи. Исследования Фрэзера дали импульс к развитию многих направлений в изучении мифа; его мысль о приоритете ритуала над мифом, долгие годы считавшаяся малоубедительной, в настоящее время находит немало сторонников.

Ритуалистическая концепция в начале века была вытеснена функционалистской программой изучения М., связанная с именем польско-брит. антрополога Б. Малиновского (1884 -1942). В его понимании, М. составляет с ритуалом неразделимое единство, выполняя важнейшую функцию в жизни первобытного коллектива - функцию регуляции. М. не воспроизводит ритуал, но сам есть не что иное, как ритуал в его словесном выражении. Ритуал же может быть понят как миф в действии. Благодаря такой двусторонности миф примиряет различные аспекты архаического мироощущения: он увязывает воедино слово и дело, настоящее и прошлое, предсказание будущего и ожидание его свершения, индивидуальное и коллективное. Теория Малиновского повлияла на все наиболее заметные концепции М., и прежде всего на те, где он рассматривался как социально-психологический феномен, регулирующий жизнь первобытного коллектива.

Иначе подошел к изучению М. Фрейд, для которого мифы - это продукты вытесненных в подсознание сексуальных влечений. В этом смысле мифы, особенно их наиболее устойчивые варианты, однажды возникнув в истории культуры, постоянно воспроизводятся каждым новым поколением людей и каждым человеком, поскольку проблемы их психической и, главное, сексуальной жизни остаются, несмотря на разнообразие внешних деталей, примерно одними и теми же. В центре всех М. и, соответственно, психической жизни индивида лежит, по Фрейду, Эдипов комплекс, без учета которого невозможно понимание происхождения важнейших элементов человеческой культуры. Здесь сходятся воедино начала религии, морали и искусства. Убийство сыном отца, совершенное из-за желания обладать матерью, рождает у него комплекс вины, который приводит к почитанию отца и обожествлению его образа. Осознание преступности интимной связи с матерью рождает начало нравственности и привносит в жизнь первобытных людей нормы элементарной морали. И, наконец, сублимация сексуальной энергии становится причиной возникновения и развития искусства, создавая фантастические образы и намекая человеку на скрытые от него самого тайны его существа.

Аналитическая психология Юнга родилась из критики классического психоанализа. Как и Фрейд, Юнг признавал связь мифологии и бессознательного, однако понимал эту связь иначе. То, что Фрейд считал исключительно продуктом подавленного сексуального влечения, Юнг соединил с идеей архетипа, т.е. с коллективно-бессознательным слоем человеческой психики. Учение об архетипах - наиболее значимая для философии М. часть юнговской концепции. Заимствованным из платонической традиции термином «архетип» Юнг обозначил образы, обнаруживающиеся в М., а также в сказках, снах и фантазиях. Количество архетипов, по Юнгу, конечно, они связаны с наиболее фундаментальными потребностями и наклонностями человека, а своими корнями уходят в глубины органических и генетических структур живой материи. Именно благодаря такой глубочайшей укорененности архетипы оказываются универсальными, повсеместно распространенными первоэлементами психики и культуры. Набор архетипов, предлагаемый Юнгом, охватывает наиболее часто встречающиеся в М. и сновидениях образы. Они многозначны, размыты; попытка детализации разрушает их суть и превращает в плоские невыразительные картинки.

Мышление архаического человека, отразившееся в М. и создавшее его, было главной темой исследований Леви-Брюля. Вслед за Дюркгеймом он придерживался концепции «коллективных представлений», играющих важную роль в жизни первобытного коллектива. Однако в отличие от Дюркгейма Леви-Брюль считал, что мышление древних людей качественно отличается от мышления современного человека. Первобытный ум - это ум до-логический или прелогический: он работает, нарушая или обходя законы формальной логики, он нечувствителен к противоречиям, допускает нарушения закона исключенного третьего, переворачивает причинно-следственные связи и т.д. Для этого типа мышления характерен принцип сопричастия (партиципации) - ирреальной, мистической связи, существующей между людьми, животными, растениями, вещами косной материи, между прошедшими, настоящими и будущими событиями. Эти свойства первобытного мышления отразились в М., в который также вплетены некоторые универсальные элементы архаического мировоззрения (представления о цикличности времени, неоднородности пространства, о круговороте рождения и смерти). Взгляды Леви-Брюля вызвали дискуссии в философии и этнографии и оказали влияние практически на все последующие направления исследования мифологического мышления.

Наиболее влиятельным из таких направлений в XX в. стал структурализм, рассматривающий миф как сложно-организованную знаковую систему, как особый язык, надстраивающийся над естественным языком. Согласно Леви-Стросу, первобытный человек воспринимал окружающий его мир как комплекс противоположностей, противоречий, требовавших своего познавательного и мировоззренческого разрешения. Причем это было вызвано не простой любознательностью, а насущной потребностью в гармонизации восприятия, в преодолении разрыва между человеком и миром, между «частями» человека и «частями» мира. М. и порождающее его первобытное мышление Леви-Строс определяет как логический инструмент для разрешения противоречий, для ликвидации или смягчения существующих разрывов в понимании бытия. Так, напр., фундаментальные противоречия между жизнью и смертью, мужским и женским началами, верхом и низом, правым и левым и т.д. в мифе разрешаются при помощи особого прогрессирующего посредничества, или медиации. Исходная фундаментальная противоположность заменяется другой, менее резкой, тем самым первичное противоречие сводится к более к приемлемой для сознания ситуации. В отличие от Леви-Брюля, считавшего миф продуктом до-логического, неразвитого, мышления. Леви-Строс отстаивает тезис о принципиальной равноценности логики М. и логики современного мышления. Различие между ними он видит не в формах или принципах мышления, а в том, что берется за основание логического умозаключения. Этим основанием может оказаться любое свойство предмета, в том числе и такое, которое для современного человека, является случайным и несущественным. Подобные черты мифологического мышления позволяют говорить о его логике как о «логике бриколажа».

Среди других подходов к пониманию М. выделяется теория Кассирера, рассматривавшего М. как сложную символическую систему и называвшего человека «символическим животным». Влиянием пользуются также работы М. Элиаде, создавшего целостную концепцию мифологического отношения к времени и пространству. Особенность исследований М. в XX в. заключается в том, что различные подходы и школы возникали и развивались практически параллельно. В них выделялись различные стороны этого сложного объекта. Функционализм в них дополняет ритуализм, символическая теория мифа соприкасается с аналитической психологией архаического мышления и т.п. На этом богатом фоне исключение составляет, пожалуй, только структурализм, который сделал принципиальный прорыв в целостном понимании природы М.

Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1986; Фрейд 3. Тотем и табу. М., Пг, 1923; Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1930; Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985; Леви-Строс К. Первобытное мышление. М., 1994; Мифологический словарь. М., 1991; Элиаде М. Аспекты мифа. М., 1995; Хюбнер К. Истина мифа. М., 1996.

МУНЬЕ (Mounier) Эмманюэль (1905-1950) - франц. философ, родоначальник персонализма. Под последним М. понимал философию, которая утверждает примат человеческой личности по отношению к любым коллективным социальным системам, к экономической и материальной необходимости. В становлении и защите личностного начала М. видел основной критерий социального и духовного прогресса. Непосредственное влияние на формирование его взглядов оказала кризисная ситуация в Европе в межвоенный период: духовный и экономический кризис, наступление «массового человека», появление фашистских и тоталитарных режимов, подавляющих личностное начало. Опираясь на традицию философии субъективности, идущую от Сократа и Августина, М. в духе левокатолических идей пытался найти путь между двумя доминировавшими в то время учениями о человеке - экзистенциалистским и марксистским. Основными характеристиками личностного бытия он считал вовлечение как осмысленное и ответственное присутствие в мире и трансцендирование как постоянное самопреодоление человека в его движении к абсолютному началу, несоизмеримому с личностным миром, но задающим ему ориентиры.

МУР (Moore) Джордж Эдуард (1873-1958) - брит. философ, один из основоположников аналитической философии, неореализма и метаэтических исследований. Преподавал философию в Кембридже (1911-39) и в ун-тах США (1940-1944). Главный редактор журнала «Mind» (1921-47). Учился у Брэдли и Дж.Э. Мак-Таггарта, однако не принял их абсолютного идеализма и развивал свои взгляды в направлении неореализма. Он отстаивал плюралистическую онтологию (в противоположность идеалистическому монизму), тезис о независимом существовании реальности и ее познаваемости, антипсихологизм в логике и эпистемологии. По М., понятие не является ни состоянием, ни частью, ни содержанием сознания, оно не есть также результат абстрагирующей активности сознания. Понятие - независимый и неизменяющийся объект мышления, последняя реальность. Истина суждения не зависит от его отношения к реальности, подобно тому как истинность суждений математики не зависит от существования ее предметов. Истина - простое понятие, характеризующее отношение понятий в суждении; это свойство не поддается анализу и постигается интуитивно. Суждения о существовании отличаются лишь тем, что включают в себя понятие существования. «Обращение к фактам бесполезно» - это высказывание М. является и основанием и результатом его позиции «концептуального реализма», развитой впоследствии Расселом и Витгенштейном в концепции «логического атомизма». Следующий этап эволюции его взглядов - реализм «здравого смысла» как результат понимания того, что объект ложного убеждения (и соответствующее суждение) не существует как факт, иначе это убеждение было бы истинным. Если же ложное убеждение не соотнесено с суждением, то приходится распространить это и на истинное убеждение. М. согласен с тем, что истина должна состоять в соответствии суждения с фактом, и дело философии - проанализировать природу этого соответствия.

В области философии морали М. занимал позицию «интуитивизма» и «негедонистического утилитаризма». Стремясь построить этику как научное исследование, М. обсуждал не только определение «добра», но и логическую правомерность способов этической аргументации: «добру как таковому» и «добру как средству» должны соответствовать и разные аргументы. «Добро как таковое» есть простое и неопределимое, интуитивно постигаемое понятие. Любая попытка его определить приводит к натуралистической ошибке (ее проявления - гедонизм, «метафизическая» этика, этический натурализм и утилитаризм). Определение «добра как средства» основано на интуитивном представлении о «добре как таковом» и на знании причинных зависимостей между поступком и его результатом. Из отождествления ценности и долга с «пользой» следует, согласно М., что утверждение «я морально обязан совершить этот поступок» тождественно утверждению «этот поступок обеспечит наибольшую возможную сумму добра в универсуме». Предположения о существовании бога и бессмертии души М. считает недостаточно обоснованными, Поэтому они отсутствуют в его обосновании морали.

Помимо критики отдельных аргументов идеалистов (в частности, Брэдли) М. стремится опровергнуть фундаментальное положение всех идеалистических построений, доказывая необоснованность тезиса о духовной природе реальности. Рассматривая ощущение и восприятие как «знание о» или «осведомленность о» чем-то, он обосновывает отличие ощущений от их предмета. Он утверждает, что логика сознания одинакова в отношении всех его объектов, и существование материальных предметов засвидетельствовано не в меньшей степени, чем существование ощущений: и те и другие непосредственно представлены в сознании. М. исходит из достоверности убеждений «здравого смысла», считая знание о существовании материальных предметов и «других сознаний» абсолютно достоверным.

М. не построил собственной философской системы и не стремился к этому. Вместе с тем он внес существенный вклад в становление и развитие методов аналитической философии. В его работах можно найти разные формы анализа; заимствованные и критически переосмысленные Витгенштейном, Уиздомом, Малкольмом и др., они во многом определили стиль этого направления в философии.

Принципы этики. М., 1984; Опровержение идеализма // Историко-философский ежегодник. М., 1987; Доказательство внешнего мира // Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993; Principia Ethica. L., 1903; Ethics. L., 1912; Philosophical Studies. L., 1922; Some Main Problems of Philosophy. L., 1953; Philosophical Papers. L., 1959.