| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
III. ИОАНН СОЛСБЕРИЙСКИЙ
В лице Абеляра и Элоизы мы повстречались с теологией и гуманизмом во французской столице во времена Ренессанса XII столетия. Но что мы понимаем под гуманизмом? Приложимо ли слово «французский» к ситуации XII века? На эти вопросы мы попытаемся ответить, рассматривая жизненный путь Иоанна Солсберийского9, который был гуманистом в нескольких смыслах. Иоанн происходил из Англии, но чувствовал себя как дома - без всяких преувеличений - в Париже, Реймсе и Риме.
Сэрум - место, где родился Иоанн - и сегодня напоминает о духе Норманнской Англии. Резиденция Епископа Дорсета и Вилтшира, в соответствии с политикой Норманнских епископов, была перемещена Епископом Германом в укрепленный город. Он выбрал Сэрум, расположенный на холме, основанный в давние времена и все еще окруженный древними укреплениями. В этом укреплении размещался внушительного вида замок, прекрасный собор да горстка домишек, и в XI веке все это было удостоено звания города. Городок скрывался под сенью замка (замок был королевский, но чаще служил резиденцией епископа) и собора. Альянс клириков и гарнизона вполне отвечал условиям норманнских времен: норманнские завоеватели не чувствовали себя в безопасности на открытой местности; сочетание замка и собора устраивало также и Епископа Рожера (в царствование Генриха I), который, будучи выдающимся администратором, соединил в своем лице Церковь и Государство. Но укрепления этого городка перестали соответствовать более мирной атмосфере XII века и возросшему уровню жизни. В начале XIII века братья Герберт и Ричард Поры (вероятно, дальние родственники Епископа Рожера, но люди уже совсем иного склада) перевели епископский престол и население городка на новое место на реке Эйвон, где и для собора, и для горожан было более просторно; к тому же, рядом находился обильный источник воды. Так был покинут Старый Сэрум, но мы все же можем заглянуть в тот маленький мирок, в котором воспитывался Иоанн Солсберийский, мирок, не затронутый грандиозными строительными замыслами последующих поколений.
То был действительно очень маленький мирок, не ограниченный, впрочем, сугубо местными интересами. Нам не известно, чём занимался отец Иоанна, возможно, он был купцом или клириком, но одно мы знаем наверняка: хотя ясно, что его происхождение не было таким уж низким, однако всю свою жизнь до самой смерти он зависел от чьего-то покровительства и финансовой поддержки. Главной фигурой в Старом Сэруме во времена детства Иоанна был влиятельный Епископ Рожер, который жил там - конечно, тогда, когда не исполнял какие-либо королевские поручения или не занимался делами королевства - со своей женой или наложницей Матильдой из Рэмсбери. Он был постоянно окружен ведущими клириками собора, которые, все без исключения, были связаны с Рожером и Матильдой узами родства или патронажа10. Их сын, Рожер «Бедняк», бывший одно время королевским канцлером, воспитывался в Старом Сэруме; племянники Епископа Рожера, Найджел, который впоследствии был королевским казначеем и епископом Эли, и Александр «Великолепный», позже ставший епископом Линкольна, были в Старом Сэруме канониками и архидиаконами. В последние годы Рожера некий Азо из Ремсбери, явно родственник Матильды, был деканом11 Собора; его брат Рожер был одним из архидиаконов. Женатый епископ в начале XII века уже выглядел не только анахронизмом, но и оскорблением общепринятых норм. Папские реформисты в течение двух предшествующих поколений боролись за целибат священников, и не без успеха. Но роль Матильды в ту эпоху нельзя рассматривать только как дискредитирующую, хотя то малое, что мы о ней знаем, позволяет сравнить ее скорее с Брунхильдой, чем с Изольдой. И Рожер был далеко не единственным в западном Христианском мире, кто окружал себя родственниками и назначал их на разные посты в церкви. Рожер и его племянники были мирскими деятелями церкви, однако и среди них обнаруживались приверженцы папских реформ, которые в какой-то степени принимали желаемое за действительное. Серло, декан несколько более ранних времен, в 20-х годах XII века стал «регулярным каноником», а затем возвысился до аббата монастыря, основанного Генрихом I для Августинианских Каноников в Сиренестере в 1131 г. В те же времена регент хора Годвин, который жил и умер в Сэруме, писал для своего непосредственного окружения сочинения особой набожности. В таком же патриархальном, устоявшемся мирке домашнего уюта, в который, однако, уже стали проникать новые идеалы, воспитывалась Элоиза в доме своего дяди Каноника Фульберта, среди клириков в Париже, и, вглядываясь в этот мир, в котором любовная связь со студентом и брак с человеком духовного звания были вещами достаточно обычными и даже весьма распространенными, хотя и осуждаемыми Церковными руководителями, мы сможем лучше разобраться в том, почему так несчастливо сложилась жизнь Абеляра.
Впечатления, которые вынес Иоанн Солсберийский из своего детства, были связаны не с домашним уютом и родственной заботой Епископа Рожера, а с паутиной патронажа, опутывавшей Иоанна с детства. В центре этой паутины располагался король Генрих I, который в своем управлении страной в значительной степени опирался на сложную систему патронажа, включавшую, прямо или косвенно, значительную часть тех, кто имел какой-то вес в обществе, как клириков, так и мирян. В качестве наиболее приближенного к королю духовного лица (если не считать королевского племянника Генриха Блуасского, епископа Винчестерского, который выдвинулся в более поздние годы) Епископ Рожер, конечно же, располагал достаточным объемом патронажа для себя и для своих приближенных. После того как Генрих умер, сеть патронажа стала разрушаться и почти совсем распалась. Сам Рожер впал в немилость и умер в 1139 г. К тому времени Иоанн уже достиг юношеского возраста и был вполне зрелым студентом в космополитическом мире северной Франции. Но он никогда не забывал, что его жизнь зависела от патронажа. После двенадцати лет широких, разнообразных и углубленных ученых занятий он вернулся в Англию с рекомендательным письмом от Св. Бернара Клервосского и вошел в ближайшее окружение Теобальда, Епископа Кентерберийского. Начиная с 1148 г. и до 1176 г. (за исключением периодов его частых посещений папского двора и ссылки, продлившейся значительную часть 60-х годов XII века), его судьба была связана со сменявшими друг друга архиепископами - Теобальдом, Томасом Беккетом и Ричардом Луврским. В его жизни ученые занятия и занятия делами управления нерасторжимо переплелись. В 1176 году король Людовик VII Французский призвал его занять епископскую кафедру в Шартре, проявив тем самым уважение к учености Иоанна и к памяти мученически погибшего Томаса Беккета. В Шартре Иоанн имел в своем распоряжении старинную библиотеку и древний собор, который уже в XII веке был средоточием произведений искусства; умер он в 1180 году.
И Иоанн, и Беккет весьма преуспели в практических делах в том блестящем обществе, которое собралось вокруг Архиепископа Теобальда. Оба безоговорочно принимали мир патронажа, который обеспечивал их средствами к существованию. Но Томас, сын жителя Лондона рыцарского происхождения, лучше знал свет, чем Иоанн, и лучше осознавал всю сложность взаимоотношений, которые могли возникать между новым типом высшего духовенства, давшим обет безбрачия,- это духовенство было высокообразованным, воспитанным в духе подчинения папе и королю,- и высшим слоем мирян, все еще полуграмотным (примерами могут служить Генрих II и отец Абеляра) или совсем неграмотным, а таковых среди них было большинство. В первые два или три года после восшествия Генриха II на престол судьба, казалось, благоприятствовала как Томасу, так и Иоанну. Томас занимал высокий церковный пост - архидиакона Кентерберийского при архиепископе и наивысший пост, доступный духовному лицу при короле - королевского канцлера. Несомненно, показная роскошь, которой окружил себя Беккет, вызывала в памяти недобрые воспоминания о Епископе Рожере, и все же Иоанн, хоть и скрепя сердце, но принял мир патронажа и надеялся вскарабкаться по социальной лестнице с помощью Томаса и Теобальда. В 1155-1156 представилась подходящая возможность. Генрих лелеял имперские мечты, в которых отражались земельные притязания всего его семейства - земли, которых он домогался, объединенные под одним началом, простирались бы от южной Франции до Ирландии. Генриху нужен был посол для поездки в Рим, чтобы просить согласия Папы Римского на авантюру Генриха в Ирландии; король стремился установить сюзеренитет над островами, не входившими еще к тому моменту в установившиеся структуры Европейских королевств. Друг канцлера Иоанн, эксперт при архиепископе в папских делах, находился в дружеских отношениях и с Папой, англичанином по происхождению, Адрианом IV (1154-1159). Естественно, что к Папе послали Иоанна, и надежда на вознаграждение, как в Вестминстере, так и в Риме, очевидно, его очень вдохновляла. Но ожидаемого вознаграждения Иоанн не получил. Вполне вероятно, что Адриан подумывал сделать Иоанна кардиналом, но он умер прежде, чем ему удалось осуществить это намерение. А что касается Генриха, то он считал, что Иоанн выдал его истинные намерения Риму, и был этим взбешен. Что же произошло на самом деле, совершенно не ясно. Наиболее вероятное объяснение таково: Генрих хотел, чтобы Папа дал лишь свое согласие на его предприятие, а Адриан рассматривал Ирландию как папский домэн, игнорируя далеко идущие планы Генриха. И хотя Архиепископ не таил злобы на Иоанна за провал миссии и даже сделал его своим главным секретарем, сам Иоанн остро переживал горечь неудачи, которая усугублялась тем, что он на время потерял возможность пользоваться теми преимуществами, которые давало присутствие при дворе.