| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
Кирилл Аргенти
СВОБОДА ПОМЕСТНЫХ ЦЕРКВЕЙ И ЕДИНСТВО ЦЕРКВИ
Посланные воскресшим Христом идти и учить "все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа" (Мф 28:19), апостолы разошлись из Иерусалима, основывая поместные церкви без всякой "административной" связи между ними. И лишь постепенно начался долгий процесс, о котором мы будем говорить ниже, в результате чего эти церкви объединились, чтобы явить миру свое видимое институциональное единство.
Этот процесс, без сомнения, достиг своего апогея в 879 году, в эпоху патриарха Фотия и папы Иоанна VIII. Он, будучи прерван схизмой, возможно, смог бы завершиться в XXI веке...
I. СОЗДАНИЕ ПОМЕСТНЫХ ЦЕРКВЕЙ. ПРИРОДА ИХ ЕДИНСТВА
A. Деяния святых апостолов повествуют о создании апостолами - и в особенности, святым Павлом - первых поместных церквей.
Первая христианская община за пределами Иерусалима, получившая имя "Церковь", была основана Павлом и Варнавой около 43 года: "Целый год собирались они в церкви и учили немалое число людей" (Деян 11:26)... "В Антиохии, в тамошней церкви /κατά τήν όυσαν έκκλησίαν/ были некоторые пророки и учители" (Деян 13:1).
О том, каким образом Павел и Варнава устраивали жизнь основанных ими в ходе первого миссионерского путешествия по Малой Азии общин, повествует 23-й стих 14-й главы Деяний: "Рукоположив же им пресвитеров к каждой церкви, они помолились с постом и предали их Господу..."
B. Пастырские послания, написанные апостолом Павлом в тот период, когда он уже предчувствовал скорое окончание своего земной миссии, свидетельствуют о новом этапе в истории развития церковной организации.
Полномочия, которые он передает Тимофею в Эфесе и Титу на Крите, практически соответствуют полномочиям епископов следующего поколения. Действительно, Тимофей рукополагает пресвитеров: "Рук ни на кого не возлагай поспешно" (1 Тим 5:22) и должен отвечать за их поведение: "Обвинение на пресвитера не принимай иначе, как при двух или трех свидетелях. Согрешающих обличай перед всеми..." (1Тим 5:19-20). Ему поручено передавать сокровище веры: "... что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить" (2 Тим 2:2).
Что касается Тита, то он должен заботиться о Критской церкви: "Для того я поставил тебя в Крите, чтобы ты довершил недоконченное и поставил по всем городам пресвитеров..." (Тит 3:5-7). Апостол Иаков, "брат Господень", обладал такими же полномочиями в Иерусалимской церкви (см.: Гал 1:11и 2:19; Деян 12:17; 15:19 и 21:18).
В Откровении святого Иоанна, в обращении к ангелам семи асийских церквей (Эфесской, Смирнской, Пергамской, Фиатирской, Сардийской, Филадельфийской, Лаодикийской) каждая из них предстает как автономная община с ярко выраженными индивидуальными чертами. Вот, например, слова, обращенные к ангелу Эфесской церкви: "... сдвину светильник твой с места его, если не покаешься" (Откр 2:5).
C. Довольно подробная картина жизни поместных церквей эпохи первого послеапостольского поколения - конца I и самого начала II века - описана в Посланиях мужей апостольских, например, Игнатия Антиохийского и Климента Римского. Каждая из этих церквей (в частности, Магнезийская, Траллийская, Эфесская, Смирнская и Фила-Дельфийская, но еще не Коринфская) возглавляется епископом, окруженным пресвитерами и диаконами. Если апостол Павел еще не проводит четкой границы между терминами episcopos и presbyteros (ср. стихи Деян 20:17 и 28 со стихами Тит 1:5 и 7 ), то в посланиях мужей апостольских каждому из этих терминов соответствуют четко определенные функции. Episcopos - глава поместной церкви. В каждом городе должно быть не более одного епископа (Посл. к Филадельфийцам), видимо представляющего невидимого Христа (Посл. к Эфессянам I, 3); без него нельзя "ни крестить, ни совершать вечерю любви" (Посл. к Смирнянам VIII, 2). Монархичность епископа решительно подчеркивается во всех посланиях Игнатия Антиохийского. В одном месте он даже говорит, что епископ "председательствует на месте Бога" (Посл. к Магнезийцам VI, 1). При этом нигде не говорится о каком-либо подчинении епископа некоей центральной власти, внешней по отношению к поместным церквам. Вместе с тем, одна из этих поместных церквей - Римская - "первенствует в любви" (Посл. к Римлянам).
Что касается пресвитеров, то Климент пишет в своем послании, что на них лежит обязанность "приносить дары"1. Но возглавляет евхаристическое собрание епископ, который является гарантом его апостоличности:
"Только та Евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом, или тем, кому он сам предоставит это. Где будет епископ, там должен быть и народ, так же, как где Иисус Христос, там и Кафолическая церковь" (Посл. к Смирнянам VIII, 1-2).
Между этими автономными поместными церквами происходил обмен посланиями, и когда Игнатий был арестован, он обратился к епископам других общин, прося проследить за тем, чтобы Антиохийская кафедра была замещена другим лицом. Таким образом, эти поместные церкви были автономны и солидарны в вере.
Единство присуще самой природе поместных церквей - в надписании Послания Климента к Коринфянам мы читаем: "Церковь Божия, находящаяся /παροικεί/в Риме, Церкви Божией, находящейся в Коринфе". Вся Церковь Божия - во всей своей кафоличности и полноте - присутствует в церкви Римской. Вся Церковь Божия - во всей своей кафоличности и полноте - присутствует в церкви Коринфской. Подобно тому, как весь Христос - а отнюдь не какая-то Его часть - присутствует на каждом евхаристическом собрании, вся Церковь - Тело Христово - присутствует, "находится" /nopoiKei/ в каждой поместной церкви. Поместная церковь - это не провинция Вселенской Церкви, а ее епископ - не префект центральной власти.
Все поместные церкви пребывают в общении между собой потому, что каждая из них отождествляет себя с Телом Христовым:
"Итак, старайтесь иметь одну Евхаристию. Ибо одна плоть Господа нашего Иисуса Христа и одна чаша в единение Крови Его..." (Посл, к Филадельфийцам IV).
Эту экклезиологию общения можно представить в виде следующего рисунка:
Несколько перевернутых конусов (вершины которых символизируют поместные церкви) имеют одно общее основание - "полноту Царства Божия" (причастниками которой мы становимся через евхаристическое общение); таким образом, участвуя в конкретном евхаристическом собрании - становясь членом конкретной поместной церкви, - каждый христианин приобщается к этой полноте.
II. СОЗДАНИЕ МИТРОПОЛИЙ
Объединение поместных церквей, находившихся в пределах каждой из римских провинций (епархий) вокруг городов-матерей (митрополий) и их епископов - митрополитов - произошло задолго до первого Вселенского собора 325 года. Когда в 4-м и 6-м правилах этого Собора употребляется термин "митрополит", становится очевидно, что речь идет об институте, имеющем уже весьма крепкие корни.
34-е из так называемых "апостольских"2 правил дает богословское обоснование отношений между поместными церквами и природы их единства. По сути дела это правило дает определение соборности и представляет модель единства , которую силятся найти в ходе экуменического диалога:
"Епископам всякого народа подобает знати перваго в них, и признавати его яко главу, и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения: творити же каждому только то, что касается до его епархии /παροικεί/, и до мест к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо так будет единомыслие, и прославится Бог о Господе и Святом Духе, Отец и Сын и Святый Дух".
Имеется некий центр единства - митрополит; но подобно тому, как другие епископы епархии не должны делать ничего, превышающего их власть без его ведома, он также не должен делать ничего без их ведома. Совершенство взаимности, - полное согласие вокруг одной главы, - по образу единства трех ипостасей Единого Божества. Троица - архетип соборного единства Церкви. Primus inter pares - "первый среди равных" - это не просто почетный титул. Именно он - митрополит - два раза в год собирает епископов в том месте, где пожелает (19-е правило четвертого Вселенского собора; 37-е Святых Апостолов; 5-е правило первого Вселенского собора); именно он утверждает избрание каждого из них (4-е правило первого Вселенского собора). Но каждый епископ - и в том числе, митрополит (28-е правило четвертого Вселенского собора) - должен избираться всеми епископами области (4-е правило первого Вселенского собора; 3-е правило седьмого Вселенского собора). Реальное равенство всех епископов, объединенных вокруг реального центра единства - митрополита.
III. ОРГАНИЗАЦИЯ ПАТРИАРХАТОВ
Объединение самих митрополий вокруг центров более "обширного" единства - епископов трех крупнейших городов империи (ставших таковыми еще до возвышения Византии), то есть Рима, Александрии и Антиохии - освящено 6-м правилом первого Вселенского собора:
"Да хранятся древние обычаи, принятые в Египте, и в Ливии, и в Пентаполе, дабы Александрийский епископ имел власть над всеми сими. Понеже и Римскому епископу сие обычно. Подобно и в Антиохии, и в иных областях да сохраняются преимущества церквей".
Таким образом создались διοικήσεως, церковные области, более обширные, чем "епархии" (см. заключительную часть 6-го правила второго Вселенского собора). Епископ столицы διοικήσεως часто получал титул патриарха.
При этом патриарх должен был уважать автономию епархий: "дела каждыя области благоучреждати будет собор тоя же области, как определено в Никеи" (2-е правило второго Вселенского собора); митрополитов по-прежнему избирали епископы их области (епархии), но поставление возглавлял патриарх:
"... Митрополиты ... областей (διοικήσεως) Понтийския, Асийския и Фракийския3... должны поставляемы быти, как речено, Константинопольским Архиепископом, по учинении согласного, по обычаю, избрания, и по представлении ему онаго" (28-е правило Четвертого Вселенского собора), а если "который ... митрополит дерзнет отступити от общения со своим патриархом, и не будет возносити имя его, по определенному и установленному чину, в Божественном тайнодействии..., таковому ... быти совершенно чужду всякого священства" (15-е правило Двукратного собора).
Таким образом, можно прийти к выводу, что отношения между патриархом и митрополитами регулировались на основе того же принципа, что и отношения между митрополитом и епископами: подобно тому, как митрополит являлся центром единства "епархии" (области), патриарх являлся центром единства διοικήσεως. Подобно тому, как митрополит должен был уважать автономию епископских кафедр, патриарх должен был уважать автономию епархий... Здесь тот же принцип соборности, построенный по образу Святой Троицы, который был выражен в упоминавшемся выше 34-м апостольском правиле, утверждающем единство Церкви.
IV. ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ПАТРИАРХАТАМИ
Вселенские соборы установили определенный порядок старшинства патриарших кафедр. Процитируем 36-е правило шестого Вселенского собора, принятое специально по этому вопросу:
"Возобновляя законоположенное сто пятидесятию Святыми отцами, собравшимися в сем Богохранимом и царствующем граде (имеется в виду второй Вселенский собор - К. А.), и шестьсот тридесятию, собравшимися в Халкидоне (четвертый Вселенский собор - К. А.), определяем, да имеет престол Константинопольский равные преимущества / πρεσβεία / с престолом древняго Рима, и, якоже сей, да возвеличивается в делах церковных, будучи вторым по нем: после же онаго да числится Престол великаго града Александрии, потом Престол Антиохийский, а за сим Престол града Иерусалима".
Но содержание этих привилегий - которые подразумевали преимущество (πρεσβεία) двух первых престолов (Римского и "по нем", Константинопольского) - определено не было. К этой проблеме вновь вернулся фотианский Собор 879 года, постановивший, что в преимуществе Римского Престола "совершенно да не будет никакого нововведения, ни ныне, ни впредь".
Можно сказать, что такая формулировка более чем двусмысленна: Запад и Восток совершенно по-разному понимали преимущества Рима. Это "решение по-английски", которое ничего не определило, но, вместе с тем, запечатлело примирение между двумя престолами и - что еще важнее - открыто поставило проблему первенства.
Нельзя ли применить принцип, провозглашенный 34-м апостольским правилом, - так хорошо регулирующий отношения между епископами и их митрополитом и между митрополитами и их патриархом - к отношениям патриархов с первым среди них?
Он имеет два аспекта:
- свобода каждого и равенство всех;
- согласие вокруг четко обозначенного центра единства.
Первый аспект - "свобода каждой церкви" - был прекрасно сформулирован в 8-м правиле третьего Вселенского собора, состоявшегося в Эфесе (431):
"...начальствующие во святых Кипрских церквах да имеют свободу ... сами собою совершати поставление благоговейнейших епископов. Тоже да соблюдается и в иных областях, ( Sioucfjascov), и повсюду в епархиях, ... да не вкрадывается, под видом священноначалия, надменность власти мирския: и да не утратим помалу, неприметно, тоя свободы, которую даровал нам Кровию Своею Господь наш Иисус Христос, освободитель всех человеков".
Но второй аспект этого принципа (функции первого среди патриархов, или, скорее, первой среди поместных церквей - той, которая первенствует в любви) - о котором начали говорить на Сардикийском и Константинопольском, 879 года, соборах - еще остается определить.
Эмилио Кастро однажды заметил, что современный православный предсоборный процесс, начатый по инициативе Патриарха Вселенского, будучи иллюстрацией соборного первенства, обеспечивающего единство всех при соблюдении свободы каждого, мог бы со временем явить всем нам образец единства для всей Вселенской Церкви.
Дерзнем же перенести положения 34-го апостольского правила на патриархов и скажем:
"Патриархам подобает знати перваго в них, и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения: творити же каждому только то, что касается до его патриархата и до мест, к нему принадлежащих. Но и первый ничего да не творит вне принадлежащих ему территорий без рассуждения всех. Ибо тако будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец и Сын и Святый Дух...".