| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
Глава 10
ЕГО ПРЕКЛОНЕНИЯ
Блаженный Хосемария написал в "Кузнице":
Научись восхвалять Святую Троицу. Научись поклоняться Святой Троице: верую в Бога Отца, Бога Сына и Бога Святого Духа. Уповаю на Бога Отца, Бога Сына и Бога Святого Духа. Люблю Бога Отца, Бога Сына и Бога Святого Духа. Верую в Святую Троицу, уповаю на Святую Троицу, люблю Святую Троицу.
Это преклонение необходимо как сверхъестественное упражнение для души, которое проявляется в движении сердца, даже если не выражается словами (Кузница, 296).
Очевидно, что этот совет вытекает из внутренней жизни Основателя. Поэтому я прошу Вас рассказать о его личных преклонениях.
Уже первых членов Opus Dei Отец учил посвящать каждому дню недели конкретное поклонение: Пресвятой Троице, Евхаристии, Страстям Господним, Божией Матери, Святым Ангелам Хранителям и душам Чистилища. Он говорил, что это способствует прорастанию внутренней жизни в душе. Как всегда, его совет основывался на личном опыте. Могу засвидетельствовать, что он поклонялся Триединому Богу, Пресвятой Троице - особо, помимо Трех Божественных Лиц, Отца, Сына и Духа Святого, к Которым взывал постоянно, - а также Господу Нашему Иисусу Христу, Его присутствию в Евхаристии, Его Страстям и годам Его скрытой жизни; Пречистой Деве, Св. Иосифу, Святым Ангелам и Архангелам; Всем Святым, и особо двенадцати Апостолам; Святым, избранным заступниками отдельных аспектов апостольского служения Opus Dei - Екатерине Сиенской, Николаю Чудотворцу, Томасу Мору, Пию X, Жану-Мари Вианнею и другим, таким, как Антонио Абат, Тереза Авильская, а также первым христианам.
Его любовь к Троице выражалась во множестве деталей. Например, когда была построена Штаб-квартира Opus Dei Вилья Тевере, он захотел, чтобы часовня, в которой он будет служить мессы, была посвящена Пресвятой Троице. Помню также, что когда в Галерее дель Фумо, в которой мы, как и любая семья, собирались после обеда и ужина, были установлены ясли Христовы, Отец попросил добавить еще одного ангелочка к тем восьми, которые уже были, заметив: Так их будет девять - по три для каждого Лица Пресвятой Троицы.
Наш Основатель внушал своим детям огромную любовь к Божественному Триединству. Он вставил воззвание к Пресвятой Троице в начало специальных молитв Opus Dei, а также распорядился, чтобы в третье воскресенье каждого месяца мы молились и размышляли о "Символе Св. Афанасия", а в течение трех дней, предшествующих празднику Святой Троицы, читали (а лучше пели) Троичный гимн Трисагиум Ангелицум - "Трисвятое".
Мы, жившие с ним рядом, хорошо знаем, как глубоко в его жизни укоренилось это почитание. Благодаря этому знанию я научился побеждать в его лотереях (наивное семейное воспоминание первых лет моего призвания). Иногда я брал с собой на наши семейные собрания что-нибудь для всех приятное - например, пакет с карамельками. В особо торжественных случаях Отец проводил лотерею, в которой карамельки доставались тому, кто угадает задуманное им число. Я быстро понял, что это всегда либо три, либо число, кратное трем - так как даже в минуты отдыха не угасала его любовь к Святой Троице.
Пристрастие Отца к цифрам 3 или 9 проявилось во многом - например, в "Пути", который состоит из 999 пунктов. Во время приватной аудиенции Папа Павел VI спросил его: почему именно это число? Из любви к Пресвятой Троице, - ответил Наш Основатель. Вспоминаю, что на титульном листе первого издания "Пути" он попросил изобразить множество девяток, образующих колонну.
Комментарии Основателя к четырнадцати стояниям Крестного Пути являются свидетельством его почитания Святой Человечности Христа.
Во время молитвы, молитвенных размышлений, урока или работы за столом Отец ставил перед собой распятие - довольно большое, сантиметров 10-12, - которое обычно носил в кармане. Намекая на его внушительные размеры, Сантьяго, брат Основателя, говорил, что оно "уставное" - вроде оружия у военных. В самом деле, можно сказать, что распятие было оружием нашего Основателя.
В конце гражданской войны он вернулся в Мадрид, как только войска освободили город. Многие подходили к нему, чтобы поцеловать руку, ибо целых три года не видели священника в рясе. Но Отец давал им целовать распятие. Так было много раз. И нам он советовал всегда иметь при себе распятие и ставить его перед собой во время лекций, чтения или иной работы, чтобы ощутить присутствие Божие и превратить работу в молитву, соединяя ее со Страстями Господними.
Незадолго до смерти Отец заказал римскому скульптору Чианкалепоре образ Христа Распятого. Он хотел, чтобы это был Христос до смерти, остановивший взгляд на том, кто молится у Его ног. Были выполнены две копии: для часовни Храма в Торресьюдад и для скита, построенного по указанию Отца в Кавабианка, в резиденции Римского Колледжа Святого Креста. Мне кажется, что тут в полной мере воплотилась духовность нашего Основателя. Он хотел, чтобы каждый, увидев Христа Распятого, встретил Его взгляд и услышал Его слова: "Все эти муки Я принял ради тебя". Он хотел, чтобы грешники задумались о Божием Суде, внимая словам Христовым: "Мои мучения - ради тебя. Если не обратишься, то будешь навсегда отлучен от Меня в Аду". И в то же время он учил нас чувствовать любовь Христа, взывающего: "Эти страдания - для тебя. Помоги Мне искупить грехи людские. Не обижай Меня больше никогда".
Его любовь к Евхаристии была глубока с самого детства. Будучи еще очень маленьким, он перенял от бабушки этот трогательный стишок: "Уж часы двенадцать бьют, а Иисус все не приходит. Кто же, кто же тот счастливец, что задерживает Его?" Иногда он повторял эти строки, чтобы выразить свое желание быть с Иисусом, сокрытым в Святых Дарах.
Считая Божественную Литургию началом и средоточием духовной жизни, он учил нас доброй привычке брать штурмом Дарохранительницы (Путь, 876).
В письме от 17 сентября 1934 года он описывает свое путешествие в поезде: Я посвятил себя - прямо от Мадрида, - божественному спорту: обозревая горизонт, общаться с Господом в Дарохранительницах всех замеченных мною церквей. А потом читал Бревиарий - с большей торжественностью, чем на хорах в соборе, потому что пригласил всех Ангелов Хранителей моих соседей по купе восславить Господа со мною вместе. Никогда не теряйте из виду Ангелов, дети мои! Помню, как вскоре после моего вступления в Opus Dei он учил меня приветствовать Господа в Дарохранительницах всех встреченных мною церквей.
Вы упомянули чтение Бревиария. Можете ли добавить что-либо по этому поводу?
Он никогда его не откладывал, ни по какой причине. Мне вспоминается случай, имевший место в 1942 или 1943 году. Наш Основатель был болен, но, несмотря на высокую температуру, хотел читать Бревиарий. Я сказал ему, что в таком состоянии он не обязан этого делать, но услышал в ответ: Послушай, ты не можешь судить об этом - ведь ты еще не священник. А я не хочу принимать решение без совета компетентного лица. Сделай одолжение, позвони моему исповеднику дону Хосе Марии Лаигера и обрисуй ему ситуацию - я сделаю так, как он скажет. Разумеется, дон Хосе Мария согласился, что Отец не обязан читать Бревиарий, но лишь после того, как задал мне множество вопросов о температуре, болях и т.д. - что меня очень удивило, так как решение казалось очевидным с самого начала. Тогда Отец решил, что прочтет другие устные молитвы - те, которые помнит наизусть. Годы спустя диабет ослабил его зрение настолько, что он почти не мог читать - буквы раздваивались и расплывались в его глазах. Тогда он попросил дона Хавиера Эчеваррия и меня читать Бревиарий вслух - так, чтобы и он мог присоединиться к нашей молитве.
Вернемся к почитанию Троицы. В известной проповеди, включенной в сборник "Христос проходит рядом", Основатель именует Святого Духа Великим Незнакомцем.
Именно потому, что Третье Лицо Святой Троицы упоминается реже всего, наш Отец преклонялся перед Ним особенно. Для меня несомненно, что в своих проповедях он был великим глашатаем Третьего Лица Пресвятой Троицы. Помню, например, как в 1971 году, когда один из священников Opus Dei отбывал для руководства курсом духовных занятий в Акила, наш Основатель ему советовал: Возьми с собой трактат о Боге Триедином и вложи в их души любовь к Святому Духу - что означает также любовь к Отцу и Сыну. Ибо как Сын от века порождается Отцом, так и Святой Дух извечно исходит из любви Отца и Сына. Это трудно понять, но веровать в это нетрудно. Каждый день я стремлюсь все глубже проникать в тайну Пресвятой Троицы.
Отец много раз мне рассказывал, что с 1926-27 года он очень интенсивно поклонялся Третьей Ипостаси Пресвятой Троицы, ежегодно посвящая Святому Духу десять дней напряженных молитв. При этом он использовал книгу Франциска Хавиера дель Валье. В апреле 1934 года он составил молитву Утешителю и передал ее Рикардо Фернандесу Вальеспину, тогдашнему директору первого общежития Opus Dei.
В первые годы своего священства он держал в Бревиарии несколько гравюр, которые использовал вместо закладок. Почувствовав к ним привязанность, он тут же от них отрешился - заменил их полосками белой бумаги. Увидев те полоски, - рассказывал он впоследствии, - я начал писать на них: "Ure igne Sancti Spiritus! - Зажги меня огнем Духа Святого!" Они помогали ему читать Бревиарий в единении со Святым Духом: Я использовал их многие годы - и каждый раз, читая сделанные на них надписи, взывал к Святому Духу: "Зажги меня! Преврати меня в пылающий уголь!"
Ошибочные толкования псевдотеологами результатов II Ватиканского Собора вылились в ужасающий кризис, в течение многих лет влиявший на деятельность некоторых церковных учреждений - до такой степени, что Святой Отец Павел VI заговорил о феномене "разложения Церкви". Основатель несказанно страдал от этого и все напряженнее молился Утешителю. Кульминацией стало посвящение Opus Dei Святому Духу, состоявшееся 30 мая 1971 года. В длинном тексте посвящения есть такие слова: Молим Тебя всегда поддерживать Церковь Твою и Папу Римского, чтобы он мог вести нас словом своим и примером, достигая жизни вечной вместе с доверенной ему паствой. Чтобы никогда не было у нас недостатка в добрых пастырях, чтобы все верующие служили Тебе в вере и святости и достигли небесного блаженства.
Opus Dei основан в день Ангелов Хранителей - и поэтому вполне понятно, почему Основатель так почитал небесных защитников и посланников...
Еще в детстве родители научили его общаться со своим Ангелом Хранителем. А в семинарии он прочел у одного из Отцов Церкви, что священника, помимо Ангела Хранителя, опекает еще и Архангел Служитель. Поэтому со дня посвящения в сан он общался с ним доверчиво и просто. И говорил, что если даже тот Отец Церкви был неправ, то Господь наверняка наградил его Архангелом за веру, с которой он всегда к нему обращается.
Во всяком случае, после праздника Ангелов Хранителей 1928 года наш Основатель испытывал к ним все более глубокую привязанность. Он учил своих детей: Почитание Святых Ангелов Хранителей и общение с ними лежат в основе нашей деятельности и являются конкретным проявлением сверхъестественной миссии Дела Божия.
Уверенный в том, что Бог поместил рядом с каждым человеком Ангела, его помощника на жизненном пути, Отец часто прибегал к помощи своего Ангела Хранителя как в материальных, так и в духовных вопросах. Он признавал, что всегда ощущает постоянную и немедленную помощь Ангела Хранителя даже в мельчайших земных проблемах. Например, когда портился будильник, а денег, чтобы починить его, не было, он обращался к своему Ангелу с просьбой разбудить его в нужное время. И Ангел ни разу его не подвел. Поэтому Отец называл его нежно: мои часики.
Приветствуя Господа в Дарохранительницах, он всегда благодарил Ангелов, с Ним пребывающих, за их постоянное Ему поклонение. Он не раз повторял: Входя в какую-либо из наших часовен, я обращаюсь к Дарохранительнице и говорю Иисусу, что люблю Его, а потом взываю к Троице. Затем благодарю Ангелов, которые охраняют Алтарь, поклоняясь Христу в Евхаристии.
Героично и постоянно отзываясь благодати Божией, он обрел привычку всегда приветствовать Ангелов Хранителей тех людей, с которыми встречался. Обычно он говорил, что первым приветствует значительное лицо. Однажды в 1972 или 1973 году его навестил Архиепископ Валенсии монс. Марселино Олаечеа в сопровождении своего секретаря. Так как они были друзьями, то Отец спросил его, шутя: С кем первым я поздоровался, Дон Марселино? "Со мной, конечно", - ответил Архиепископ. Нет, - возразил Отец, - cперва я поприветствовал значительное лицо. "Но здесь только я и мой секретарь, - возразил в недоумении дон Марселино, - а из нас двоих значительным лицом являюсь я". Нет-нет, не вы, - объяснил Основатель, - не вы, а ваш Ангел Хранитель.
Как-то мы раз отдыхали в усадьбе в Премено, маленьком горном селении вблизи озера Маджиоре. Иногда, чтобы немного подвигаться, играли в кегли. Поскольку никто не знал правил, нам приходилось их придумывать. Помню, как во время одной из партий Отец бросил шар с большой ловкостью и победил. Но тут же заявил: Не считается, я попросил о помощи своего Ангела. Больше не буду... Этот незначительный эпизод говорит о его постоянной близости со своим Ангелом Хранителем. Позже он мне признался, как стыдно ему за то, что он прибег к помощи Ангела в таком пустячном деле...
Блаженный Хосемария любил картины, на которых Св. Иосиф изображен мужественным и сильным. Он говорит об этом в своей проповеди: Я не согласен с классической традицией в живописи, которая изображает Св. Иосифа стариком - даже если делает это с добрым намерением подчеркнуть приснодевственность Марии. Я вижу его молодым и крепким - быть может, чуть старше Богородицы, но в расцвете лет и сил человеческих (Христос проходит рядом, 40). Он глубоко почитал Святого Патриарха.
Это было так очевидно, что когда Папа Иоанн XXIII решил ввести упоминание о Св. Иосифе в Евхаристическую молитву Богослужения, Кардинал Ларраона тут же вспомнил о нашем Основателе и позвонил ему, чтобы сообщить эту новость и поздравить, зная наперед, что это очень его обрадует.
Расскажу две истории, случившиеся в 1974 году, во время поездки Отца по Южной Америке. В Эквадоре ему показали ученическую картину, на которой был изображен Младенец Иисус, украшающий гирляндой цветов голову Святого Патриарха. Картина очень его обрадовала, он воскликнул: Это чудо! Мне потребовались годы, чтобы раскрыть "теологию Иосифа", а здесь достаточно лишь взглянуть. Прекрасно!
Во время той поездки наш Основатель говорил о таинственном, или, по его словам, неизреченном присутствии Марии и Иосифа в Дарохранительницах всего мира. И пояснял это так: если Пресвятая Богородица никогда не отделялась от Своего Сына, то логично, что Она продолжает быть с Господом, любить Его и молиться за нас в этой тюрьме любви, коей является Дарохранительница. Ту же идею он применял и по отношению к Св. Иосифу: он всегда был вместе с Супругой и Сыном, он имел счастье умереть у Них на руках - какая чудесная смерть! Поэтому Отец повторял, что готов принять смерть тогда, там и так, как Господь пожелает, но молится лишь о том, чтобы она пришла вместе со Св. Иосифом, ибо он хочет умереть так же - на руках Иисуса и Марии. Словом, наш Основатель вовлекал Св. Иосифа буквально во все.
Но в этой близости со Св. Иосифом был определенный "пробел". Что сделать, чтобы не забывать о нем, когда Иисус умирает на Кресте? Однажды во время поездки в Бразилию он нашел решение и, вернувшись домой, сказал нам: Я понял. Я должен исполнять то, что делал бы он - вот и все! Став у подножия Креста, так, как стоял бы Св. Иосиф, Отец представлял себе, что сказал бы Патриарх умирающему за нас Христу, если бы находился с Ним рядом: о своей боли, о своем раскаянии, о своей любви...
Основатель любил и практиковал традиционные преклонения. А использовал ли он "человеческие изобретения", чтобы не забывать о них?
В ту пору, когда Отец, только что рукоположенный во священники, исполнял свои обязанности в Пердигере, Теодоро Мурильо, помогавший ему служить Мессы в качестве министранта, заметил одну необъяснимую для него деталь. Во время совместных прогулок, слушая объяснения дона Хосемарии по поводу различных аспектов христианской доктрины, он обратил внимание, что Отец часто наклоняется, поднимает камешек и кладет его в карман. Услышав об этом, я сразу понял, в чем дело.
Объясняя мне духовность Opus Dei, наш Основатель советовал почаще повторять духовные причащения, спонтанные и краткие молитвы, а также приносить в течение дня множество маленьких жертв. Говоря о кратких молитвах и воззваниях, он пояснил: Некоторые духовные авторы советуют считать краткие молитвы, прочитанные в течение дня, используя для этого фасолины, горох или что-нибудь в этом роде: положить их в один карман и перекладывать в другой - по одной каждый раз, когда сердце возносится к Богу в молитве. Таким образом можно узнать, сколько их было произнесено за день, стал ли он днем возрастания в Духе... И добавил: Но я тебе этого не советую, так как тут легко впасть в тщеславие и гордыню. Уж лучше доверь бухгалтерию своему Ангелу Хранителю.
Очевидно, в Пердигере Отец использовал это "человеческое изобретение", чтобы проверить, пребывает ли он в присутствии Божием, но потом оставил бухгалтерию - очевидно, по причине, изложенной им самим.
Во всяком случае, он продолжал произносить множество кратких молитв. Могли бы Вы назвать те, которые он употреблял особенно часто?
Назвать все, разумеется, невозможно... Как правило, он брал краткие молитвы из Писания или из сокровищницы христианского предания - и все они были тесно связаны с его внутренней жизнью, а потому менялись. Иногда он изменял некоторые слова, чтобы они лучше подходили к обстоятельствам дня или к конкретному периоду жизни. Этим я хочу подчеркнуть, что он всегда вкладывал в них сердце и все поклонение, и всю глубину, на которые был способен. Вот некоторые из них:
- Сладчайшее Сердце Иисуса, будь моей любовью!
- Сладчайшее Сердце Марии, будь моим спасением!
- Domine, fac cum servo tuo secundum magnam misericordiam tuam! - Господи, сотвори с рабом Твоим по милости твоей (Пс 118, 124).
- Sancte Pater Omnipotens, Aeterne et Misericors Deus: Beata Maria intercedente, gratias tibi ago pro universis beneficiis tuis, etiam ignotis.
- Cor Iesus Sacratissimus et Misericors, dona nobis pacem! - Священное и милосердное Сердце Иисуса, даруй нам мир!
Он начал читать эту краткую молитву, посвященную Сердцу Иисуса, примерно в 1950 году. А в 1951 - другую, посвященную Сердцу Марии: Cor Mariae dulcissimum, iter para tutum! - Сладчайшее Сердце Марии, приготовь нам верный путь!
- Benedicamus Patrem et Filium cum Sancto Spiritu!
Он всегда повторял мольбу, вспыхнувшую в его сердце в Логроньо: Domine, ut videam! - внося некоторые изменения: Domine, ut sit! Domina, ut videam! Domina, ut sit!
Domine, tu omnia nosti, tu scis quia amo te! - Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя! - выражение не только любви, но и покаяния.
- Я Твой, для Тебя родился. Иисус, чего Ты хочешь от меня?
- Иисус, я люблю Тебя.
- Слава Отцу, Слава Сыну, Слава Святому Духу. Слава Святой Марии и Слава Святому Иосифу. Благодарение Ангелам, которые Тебя окружают.
- Господь, доверяюсь Тебе, верю Тебе, отдаю Тебе всего себя.
- Верую в Бога Отца, Бога Сына и Бога Святого Духа. Уповаю на Бога Отца, Бога Сына и Бога Святого Духа. Люблю Бога Отца, Бога Сына и Бога Святого Духа. Это тройное воззвание он велел напечатать на тысячах открыток.
- Iesu, Iesu, esto mihi semper Iesus. - Иисусе, будь всегда для Меня Иисусом.
- Tu es sacerdos in aeternum! - Ты Священник во вечность!
- Quod bonum est oculis eius, faciat! - Что Ему угодно, то да сотворит (1 Цар 3, 18). Он повторял эту краткую молитву как выражение покорного принятия воли Господа, какой бы она ни была.
- Monstra te esse Matrem! - Покажи нам, что Ты наша Мать!
- Матерь, моя Матерь!
- Sancta Maria, Refugium nostrum et virtus! - Святая Мария, сила наша, убежище наше!
- Святая Мария, задержи Свой день. Согласно преданию, в 1258 году, когда Севилья была осаждена войском Фернандо III Святого, некоторые христианские рыцари обратились к Богородице с этой молитвой, прося, чтобы она помогла им довести до конца успешно начатое сражение с мусульманами. И солнце остановило свое движение. И им удалось победить врага. Наш Основатель советовал взывать этой молитвой к помощи Богородицы, чтобы закончить с должной настойчивостью и терпением свой каждодневный труд.
- Sancta Maria, filios tuos adiuva: Filias tuas adiuva! - Святая Мария, помогай детям Твоим!
- Sancta Maria, Spes nostra, Sedes Sapientiae, ora pro nobis. - Святая Мария, Надежда наша, Престол Премудрости, молись о нас.
- Sancta Maria, Spes nostra, Ancilla Domini, filias tuas adiuva! - Святая Мария, Надежда наша, Раба Господня, помогай дочерям Твоим!
- Sancta Maria, Regina Operis Dei, filios tuos adiuva! - Святая Мария, Царица Opus Dei, помогай детям Твоим!
- Sancta Maria, Stella Orientis, filios tuos adiuva! - Святая Мария, Звезда Востока, помоги детям Твоим! Эту молитву он начал читать в 1955 году, во время своей первой поездки в Вену.
- Dominus tecum! - Господь с Тобою!
- Sancti Angeli custodes nostri, defendite nos! - Святые Ангелы, Хранители наши, защищайте нас!
- Святой Иосиф, Отец Наш и Господин, благослови всех детей Святой Церкви Божией.
- Adeamus cum fiducia ad thronum gloriae, ut misericordiam consequamur! - Прибегайте с доверием к Престолу Славы, и будете помилованы! (Евр 4, 15; пер. с Вульгаты)
- Радуйся, Пречистая Дева, непорочно зачатая!
Часто произносил антифон: Sub tuum praesidium confugimus... - Под Твою защиту прибегаем..., или просто: Nostras deprecationeas ne despicias - не презри молений наших. Мне вспоминается, что в семидесятые он повторял эту молитву с особой настойчивостью.
- Благославенна Мать, принесшая Тебя в мир.
- Cor Mariae perdolentis, miserere nobis! ...miserere mei!
- Beata Mater et intacta Virgo, intercede pro nobis! - Благословенная Мать и присно Дева, заступайся за нас.
- Omnia in bonum! - Все во благо! Он потребовал, чтобы эта краткая молитва, как и некоторые другие, уже приведенные мною, были воспроизведены во многих местах наших Центров, а также отпечатаны на тысячах открыток, которые он дарил людям, чтобы воодушевить их всегда принимать Волю Божию и жить в христианской надежде.
- Semper ut iumentum! - Всегда как ослик!
- Ut iumentum factus sum apud te! Иногда добавлял другие слова - из 72-го Псалма: Et ego semper tecum. Tenuisti manum dexteram meam, et in voluntate tua deduxisti me, et cum gloria suscepisti me. И трактовал их так: Господь, я хочу идти рядом с тобой, как ослик! Ты взял меня под уздцы и ведешь вперед, и потом примешь меня в славу.
- Fiat, adimpleatur, laudetur et in aeternum superexaltetur iustissima atquae amabilissima Voluntas Dei super omnia. Amen, Amen! - Да исполнтся Воля Божия, да будет прославляема и вечно восхваляема святейшая и всеславная Воля Его превыше всего. Аминь, Аминь.
- Верую больше, чем если бы увидел Тебя своими глазами, услышал своими ушами, потрогал своими руками.
- Ut in gratiarum semper actione maneamus! - Да пребудем всегда в благодарении Богу! Много раз он повторял эту молитву, как и другие, приведенные мною выше, подпитывая свои молитвенные размышления, а также медитации, которыми руководил.
- Montes, sicut cera fluxerunt a facie Domini - Горы, как воск, тают от лица Господа (Пс 96, 5). Он повторял эту молитву, чтобы укрепить себя в надежде перед трудностями, которые возникали на нашем долгом пути.
- Qui tribulant me, inimici mei, ipsi infirmitati sunt et ceciderunt. - Если будут наступать на меня злодеи, противники и враги мои, чтобы пожрать плоть мою, то они сами преткнутся и падут (Пс 26, 2).
- Servi inutiles sumus: quod debuimus facere fecimus. - Мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, чтó должны были сделать (Лк 17, 10).
- Oportet semper orare et non deficere. - Должно всегда молиться и не унывать (Лк 18, 1).
- Ure igne Sancti Spiritus! - Зажги огнем Святого Духа!
- Veni, Sancte Spiritus, reple tuorum corda fidelium, et tui amoris in eis ignem accende! - Приди, Дух Святой, и озаряй сердца твоих верных почитателей!
- Oportet illum crescere, me autem minui. - Ему должно расти, а мне умаляться (Ин 3, 30). Он применял эту молитву, чтобы поддерживать смирение в себе и своих детях.
Очень часто Отец повторял молитву Святому Михаилу Архангелу, которую раньше читали после Мессы: Святой Архангел Михаил, защити нас в битве, будь нашей защитой против зла и преследований дьявола. Да сразит его Господь, об этом мы просим и умоляем; и ты, Князь небесного Воинства, силой Божией низвергни в ад сатану и прочих злых духов, блуждающих в мире на погибель душ. Аминь.
Он часто молился за Папу: Oremus pro beatissimo Papa nostro... Dominus conservet eum et vivificet eum, et beatum faciat eum in terra, et non tradat eum in animam inimicorum eius. - Помолимся за Блаженного Папу нашего... Да хранит его Господь, да укрепит его и сделает счастливым на земле, да не отдаст его в руки врагов его.
- Бог мой! Да возненавижу грех и соединюсь с Тобой, обнимая Святой Крест, чтобы выполнить Твою Святую Волю, отказавшись от всякой земной привязанности и думая только о славе Твоей, щедро, не оставляя себе ничего, отдавая Тебе себя без остатка в совершенном самопожертвовании.
- Прииди, о Святой Дух! Озари мой рассудок, чтобы понял я Твои заветы, укрепи мое сердце против козней врага, разожги мою волю... Я услышал Твой голос и не хочу противиться, говоря: потом, завтра... Nunc coepi! - Сейчас! Никаких завтра! О, Дух Истины и Премудрости, Дух Знания и Совета, Дух Радости и Мира! Хочу то, чего Ты хочешь, и потому, что Ты хочешь, и как Ты хочешь, и когда Ты хочешь... В нашем архиве мы храним копию этой молитвы, составленной Отцом в апреле 1934 года.
Этой и другими краткими молитвами Отец поддерживал свою внутреннюю сосредоточенность в течение всего дня. Эти молитвы получили распространение по всему миру, тысячи людей сделали их своими. Отец никому их не навязывал, желая, чтобы выражения любви были плодами изобретательности каждого. Но его любовь была столь огромной, а пример столь живым, что подражать ему старались многие. И не только члены Opus Dei.
Вы уже коснулись этого в предыдущем ответе, но все же расскажите подробнее о поклонении Деве Марии, которое занимает центральное место как в жизни Основателя, так и в жизни Opus Dei.
Чтобы ответить на этот вопрос, пришлось бы написать целый трактат... Во всяком случае, я уже говорил, что Отец обладал тонкой чувстительностью, но не был склонен к сентиментальности. Его поклонение Пречистой Деве отличалось глубокой теологической основательностью - то есть, основывалось не столько на "причинах сердца", сколько на вере. Я говорю о вере в исключительные достоинства, данные Богом Деве Марии. И в роль Богородицы в Искуплении.
Например, Отец очень почитал Святую Терезу, но когда ее провозгласили Учителем Церкви, он уточнил: Не она первая из женщин стала Учителем. Первой, пусть даже без титула, является Пречистая Дева, ибо никто не общался и не сможет общаться с Богом, Господом Нашим так, как Она. И Святой Дух дарил Ей свет, как никому другому. Она больше всех знает о Боге.
Обычно он завершал свои проповеди и молитвенные размышления воззванием к Богородице. В книге "Святой Розарий" он оставил нам трогательные подробности своего созерцания главных тайн жизни Иисуса и Его Матери. Другие его произведения (и в первую очередь "Путь") исполнены преклонения пред Девой Марией. Каждая глава "Борозды" и "Кузницы" завершается мыслью о Пречистой Деве.
Он учредил обычай: устанавливать во всех комнатах Центров Opus Dei икону или скульптурный образ Божией Матери. И учил нас приветствовать Ее с нежностью, взглядом и внутренней молитвой, как при входе в комнату, так и при выходе.
Он посетил бесчисленное количество церквей, посвященных Деве Марии. Особо значимым было паломничество, совершенное им в мае 1970 года в Мехико, в Базилику Гуадалупе, с тем, чтобы просить Богородицу о помощи Церкви и об окончательном оформлении юридического статуса Opus Dei.
В декабре 1973 года, говоря о постоянных посещениях Святынь Богородицы, он добавил: Я только зажигаю свечи. И буду это делать, пока у меня есть спички.
Любовь к Деве Марии заставляла Отца следить за всем, что относится к Ее почитанию. Например, заказывая образ Богородицы с Младенцем или изображение Распятия со святыми женщинами у подножья креста, он просил художника, чтобы Иисус как можно более походил на Свою Мать. Даже с чисто человеческой точки зрения Христос, зачатый в Ее чреве не мужчиной, а вмешательством Святого Духа, должен быть очень на Нее похож. Только влюбленная душа могла придать такое значение этой детали.
На кухнях, в прачечных и гладильных наших Центров он предложил помещать изображения Богородицы, стирающей белье, занятой кухонными хлопотами или кормлением Младенца - с тем, чтобы его дочери, занимаясь хозяйством в доме, помнили, что должны подражать Деве Марии.
Иногда он говорил своим дочерям, что поскольку у них не было Основательницы, то им следует считать таковой Святую Деву. И чтобы об этом не забывали, распорядился во всех часовнях Центров для женщин установить образ Богородицы.
Венцом его поклонения Божией Матери стал храм в Торресьюдад, построенный по его указаниям. Отец хотел, чтобы храм был просторным, хороших пропорций (примерно сто тридцать квадратных метров), с алтарными украшениями из раскрашенного алебастра. Дарохранительницу он велел установить в центре, на возвышении, по старинному арагонскому обычаю - так, чтобы она была хорошо видна с нефа и открыта для доступа из часовни, расположенной сзади. Таким образом, священник никогда не поворачивается к ней спиной, служа в алтаре coram populo. Кроме того, Отец распорядился установить сорок исповедален в капеллах, посвященных различным именам Богородицы. Должен сказать, что сама идея сооружения такого храма в конце семидесятых явилась необычайным проявлением веры - об этом свидетельствуют и те финансовые усилия, которых потребовало осуществление проекта в пору очевидного кризиса веры, и выбор места для постройки вдали от туристических маршрутов и больших городов. И наконец - установка множества исповедален в период, когда практика исповеди сократилась.
23 мая 1975 года он в последний раз посетил Тьеррасьюдад. Работы были практически закончены. Он смог полюбоваться архитектурным ансамблем, оригинальностью и торжественностью алтаря. И не переставал восхищаться алтарными украшениями: Вот так господин алтарь! Как будут вздыхать тут старушки... и молодежь тоже! Как они будут вздыхать! Хорошо! Только сумасшедшие из Opus Dei могли такое сделать - а мы и рады быть такими... Очень хорошо! Вы чудесно здесь поработали. Столько любви во все вложили... но надо еще закончить. Не спешите, осторожно устанавливайте образ Богородицы. Обходя алтарь и неф, он воскликнул, явно взволнованный: Как хорошо будет здесь молиться!
Богородица вознаградила веру нашего Основателя: в настоящее время храм является местом паломничества не только испанцев и европейцев, но и верующих с других континентов. Иногда и сорока исповедален мало, чтобы удовлетворить всех кающихся. Многие люди, вначале влекомые, возможно, всего лишь любопытством, вновь обретают Господа в таинстве исповеди. Мне говорили, как часто приходится слышать: "Сорок лет не исповедовался! Чувствую себя таким счастливым!" Отец молился, чтобы в Торресьюдад происходили именно такие духовные чудеса: Мы не будем просить Богородицу Торресьюдад о чудесах внешних, - говорил он в 1968 году, - Наоборот, мы будем взывать к Ней, прося о чудесах внутренних, об обращениях и изменениях в душах.
Это было последним его поклонением Богородице на земле. Месяц спустя он присоединился к Ней на Небе. Это было поклонение влюбленного сердца. Во время гражданской войны в Испании, выбирая псевдоним, чтобы обмануть цензуру, Отец воспользовался четвертым именем, данным ему при крещении - Мариано. А позже всегда подписывался: Хосемария - слитно, не отделяя Святого Иосифа от Марии.