| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
"Я ВИДЕЛ САТАНУ, СПАДШЕГО С НЕБА, КАК МОЛНИЯ"
В книге Иова сатана выступает в обличье ангела небесного, обвинителя людей, наделенного правом вводить их во искушение. В Апокалипсисе мы читаем, что после восхищения на небо "младенца мужеского пола", т.е. после вознесения Христа-Мессии, разгорится битва на небе. Архангел Михаил и его ангелы сражаются с сатаной и с его воинством, и те "не устояли, и ни нашлось уже для них места на небе... И дракон был низвержен на земле, и его ангелы низвержены с ним... Сошел диавол в сильной ярости, зная, что не много ему остается времени" (Откр 12, 7 и слл., 12). Итак, в этой визионерской книге диавол распространяет свою власть на землю лишь после прихода Христа.
Иисус видел сатану спадшего, подобно молнии, с неба (Лк 10, 18). Отсюда для человечества и для церкви можно сделать два заключения. С одной стороны, предвозвещается принципиальная конечная победа. С другой же стороны, предостерегается, что битва последних времен, в том числе и в церковной истории, окажется сверхчеловечески тяжелой. Речение, которое мы обсуждаем, Христос обратил к Своим ученикам, которые только что исполнили дело посланничества, возвратились восвояси и с радостью говорили: "Господи! и бесы повинуются нам о имени Твоем". Христос подтверждает эту власть учеников и передает эту власть всей Церкви: "Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражию". Но радоваться ученики должны тем не менее не своей уверенности в победе, а тому, что "имена ваши написаны на небесах" (Лк 10, 19 и сл.). Имена записаны, следовательно, там, где Архангел Михаил и его воинство победили "дракона, древнего змия" (Откр 12, 9.14). Впрочем, битва выиграна пока лишь на небе, а на земле она еще продолжается.
Описывая эту битву, Христос прибегает к жестким образам: "Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков" (Мф 10, 16). Казалось бы, - с человеческой точки зрения - такое поручение сомнительно. Ведь овцы не получают никакого заверения, что они, словно в сказке, благополучно выйдут из любого положения. То, что Христос сказал, отправляя апостолов на проповедь, - слова эти приведены у ап. Матфея (10, 16 и слл.) - представляет собой чередование угроз, которые обдают холодом, и утешений, согревающих теплом. Опасайтесь людей: они поведут вас на судилища и будут бить вас; но вам все же не о чем заботиться. Братья предадут друг друга на смерть, родители - своих детей, а дети - родителей, и будете ненавидимы всеми из-за Меня. Но кто претерпит до конца, тот спасется. Вас, учеников Моих, ждет судьба ничем не лучше Моей, судьбы вашего Учителя. Но не бойтесь их! Вас могут убить, но не повредят душе вашей. Следовательно, не опасайтесь! Не полагайте, что Я пришел мир принести на землю. Нет! Я принес меч. Отсюда вполне понятна заключительная фраза: "Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее".
Пусть церковная история послехристианского времени посмотрит в глаза этим парадоксам. Чего нам наивно радоваться, что диавол побежден или что мы можем наступать на змей и скорпионов. Перед нами битва с риском погибнуть, но мы сознаем, что как раз таким способом выигрывается жизнь. То, что хотелось бы спасти, именно это и будет потеряно; а то, что ради Меня теряется, то будет спасено. Весь Новый Завет считает телесную смерть неважной в перспективе битвы последних времен и не придает ей большого значения: "Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить" (Мф 10, 28). И для ап. Павла несущественно, что "тело мертво для греха", а важно, что "дух жив для (Христом опосредованной) праведности" (Рим 8, 10). По его мнению, для человека, принявшего крещение во смерть Христову, в принципе уже событие телесной смерти осталось позади, а впереди у него - со-воскресение со Христом Иисусом (Рим 6, 4). Подобно тому, как фруктовый плод может быть выдавлен до капли, так и Христовы страдания на кресте были обетованием Его жизни на пространстве всего мира. Тогда почему же Его Церкви, которая есть Его Тело, не может быть уготована в истории та же самая судьба и та же милость?
В образах Апокалипсиса также видна эта парадоксальная одновременность погибели и победы. Жесткими мазками обрисована судьба двух пророков (11, 3 - 13). Снова сначала побеждает, а затем уничтожается великая блудница вавилонская (гл 17 - 18). Наконец, на последнюю битву выступает Слово Божие. Боевые ряды уже противостоят друг другу (Откр 19, 19), но схватки не происходит - вражеское войско побеждено и без нее. То же самое мы видим и в следующем образе: диавол получает последнюю возможность искусить народы "четырех углов земли" и даже окружает "стан святых" (Откр 20, 7 и слл.); тут же ниспадает огонь с неба и полностью пожирает супостата. Иными словами, Бог не в протяженной борьбе уничтожает зло, а просто в мгновение ока. "Ныне суд миру, ныне князь мира сего изгнан будет вон" (Ин 12, 31). Словно молния ниспадет, как и видел уже Иисус Христос.