| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
ГЛАВА V
СВЯТЕЙШИЙ ОТЕЦ ПАПА СВ. ПИЙ X
Мысли митрополита о проповеди Единства Церкви и работе в России; его канонические права. - Первая аудиенция у Папы св. Пия X в феврале 1907 г. и Его решение. - Назначение о. Алексея Зерчанинова наместником митрополита Андрея в Росии. - Аудиенции 14 и 22 февраля 1908 г. - Полномочия митрополита Андрея и пророческие слова св. Пия X.
В те годы, когда владыка Андрей занял кафедру митрополита Галицкого, всякому католику, знакомому с положением духовных дел в Российской Империи не могло не быть ясно, что абсолютизм формы правления был одним из главных препятствий, мешавших России вернуться к единству католической Церкви. В России православие было государственной или, как митрополит Андрей его называл, "казенной" религией, которой государственная власть покровительствовала и которую она защищала всеми имевшимися в ее распоряжении средствами, не исключая, конечно, и полицейского аппарата. До обнародования закона о веротерпимости в 1905 г., давшего русскому народу некоторую свободу совести, отпадение от православной веры подлежало строгому наказанию: "виновные" лишались права воспитывать детей, подвергались ссылке или высылке заграницу, телесному наказанию (в последние годы оно, правда, перестало уже применяться), имущество их подлежало конфискации и т. д. Но уже тогда казалось несомненным, что такое ненормальное положение не может длиться долгое время. Рано или поздно, под давлением внутренних или внешних причин, безграничный абсолютизм должен будет смениться более либеральной формой правления, и свобода совести восторжествует и в России над нетерпимостью и преследованием.
Митрополит Андрей окидывал духовным взором необозримые возможности, которые откроются тогда в России для работы воссоединения Церквей. При этой мысли у него сам собою являлся вопрос: готово ли к ней католичество? Обладает ли оно уже теми людьми, которые, когда придет время, примут на себя задачу проповедовать в России единство Вселенской Церкви и вести в нее русских людей? Изучены ли, продуманы ли вопросы, относящиеся сюда, чтобы не оказаться застигнутыми врасплох, когда пробьет этот давно жданный час? Ведь католичество должно будет неизбежно считаться и с наследием прошлого, с предубеждениями, укоренившимися в русском сознании, с той ролью, которую играли в судьбах русского православия некоторые общественные и церковные элементы. Уже одно это настоятельно побуждало его серьезно считаться с особыми условиями в России в смысле выбора средств и людей для проповеди Единения. Совершенно независимо от взгляда на этнографическое соотношение отдельных частей Российской империи и на их взаимоотношения в составе целого -это касалось, конечно, прежде всего великоруссов и украинцев, реформированные васильяне и созданные им студиты, как он думал тогда, могли бы взяться за апостольскую работу в Российской Крайне и, вообще, в западных краях России. Для русских же в более тесном смысле слова нужно было найти что-то другое. Митрополиту Андрею казалось, что об этом пришло уже время серьезно подумать, чтобы приготовиться к предстоявшей великой задаче. О том, что для этого не делалось в сущности ничего созидательного, положительного, красноречивее всего говорили редкие индивидуальные воссоединения русских с католической Церковью. И по необходимости, и по недостатку руководства, воссоединявшиеся принимали латинский обряд и этим, бессознательно, только углубляли ров, отделявший православных русских от единой Вселенской Церкви.
Этот вопрос встал перед митрополитом Андреем во всю свою величину не только потому, что он практически подошел уже к нему вплотную в малом масштабе у себя в Галиции, но и в силу своего особенного положения, как митрополита Галицкого. Мы уже говорили, что на территории Российской империи, после гонений на Унию, от нескольких былых униатских епархий остался только жалкий след в виде КАМЕНЕЦКОЙ ЕПАРХИИ, канонически связанной с Львовом, на которую русское правительство в свое время не обратило внимания, считая, вероятно, что епископ Каменецкий не будет в состоянии проявить свою деятельность в России. ГАЛИЦКАЯ МИТРОПОЛИЯ, восстановленная в начале XIX века, была также канонически подчинена Львову. Как наследница Киевской митрополии, с которой она была соединена в течение столетий, она приняла, во время преследования униатов и уничтожения их епархий в России, и Каменецкую епархию под каноническую власть архиепископа Львовского и митрополита Галицкого. А ведь епископ Каменецкий и его епархиальный центр находились на русской территории! При этих условиях, митрополит Галицкий становился как бы призванным заместить униатам их епископов на уничтоженных русским правительством, но в действительности, канонически, лишь вакантных епископских кафедрах в русских епархиях.
Исходя из этого, владыка Андрей, в качестве митрополита Галицкого и епископа Каменецкого, считал себя обязанным принимать под свою пастырскую защиту всех русских католиков, как мирян, так и православных священников, присоединившихся к католической Церкви, так как почти все они входили в состав его епархии. Такое положение вещей заставляло его считать себя также и единственным представителем канонического права и власти в рассеянных епархиях, никем более не управляемых, потому что по каноническому праву, если кафедра остается незамещенной после смерти епископа, то епархия продолжает существовать канонически еще целое столетие.
На основании этого, митрополит Андрей находил, что униатские епархии, фактически уничтоженные русским правительством, канонически тем не менее еще существуют. Более того, он считал, что обязан видеть в себе единственного заместителя изгнанных епископов, так как ближайшие латинские иерархи не могли управлять католическими церквами восточного обряда.
Признать это - значило поставить вопрос, какой способ следовало избрать митрополиту Андрею, чтобы начать работать над воссоединением православной русской Церкви со Вселенской? Вообще говоря, в этой работе, как и во всякой миссионерской деятельности, можно начинать с постепенного образования приходов и общин и уже потом объединять их в епархии. Но можно действовать и в обратном порядке - сначала создать иерархические рамки, путем установления "диалога" с верхами Православной Церкви для того чтобы, создав атмосферу взаимного доверия и понимания, постепенно придти к согласию. Этот подход к делу Единения был указан Папой Иоанном ХХIII-им. Митрополит Андрей полагал, что способ создания иерархических рамок подходит ближе к тому, что делал Христос, создавая Свою Церковь. По этому пути прошла христианизация почти всей Европы: к обращаемым посылались сначала священники и епископы, имевшие полномочие не только крестить народ, но и устраивать одновременно молодую церковь. Св. Августин был уже епископом, когда его посылали в Англию; то же самое можно сказать о св. Бонифации в Германии и св. Адальберте в Богемии. Такая система работы, по мнению .митрополита Андрея более походила бы на то, как действовал Спаситель и Апостолы, хотя сам он, конечно, не считал ее в какой-либо мере основанной на божественном Откровении и не упускал из виду сказанного в Деяниях Апостолов, что сначала диаконы проповедовали Евангелие самаритянам, а затем уже пришли Апостолы и увенчали все дело.
Что касается формы работы в России для воссоединения Церквей, то и тут митрополит Андрей считал, что можно действовать двумя способами. Можно терпеливо дожидаться, пока число присоединившихся к Риму станет достаточным для образования самостоятельной церковной общины восточного обряда со священником во главе, который сначала был бы подчинен настоятелю ближайшей католической церкви латинского обряда, а впоследствии сделан независимым от него. Если такой приход будет численно возрастать, то по мере своего роста он образует со временем епархию, с епископом во главе, независимую от латинских епископов и даже митрополитов. Владыка Андрей признавал, что можно привести веские доказательства в пользу такого образа действия, но все же не ослабляется обоснованность работы и по противоположному плану. Нельзя никак упускать из виду, что православные, воссоединившись со Вселенской Церковью, будут оставаться христианами другого типа и другой культуры, так как принадлежность к восточному обряду поставит их в другие условия по сравнению с западными католиками. Настоятелю церкви латинского обряда было бы тяжело освоиться с этой, в общем, чуждой ему культурой. Вследствие незнакомства со всеми деталями восточного обряда или из-за незнания языка своих новых прихожан, ему было бы трудно итти навстречу их желаниям и правильно удовлетворять их потребности. А это естественным образом привело бы к тому, что настоятель невольно стал бы приспособлять своих новых прихожан к себе, вместо того, чтобы самому применяться к ним, в особенности в отношении обрядовой стороны. Между тем совершенно естественно желание православных, присоединяющихся к католической Церкви, сохранить свой восточный обряд неприкосновенным; да и сама Церковь неоднократно указывала, что в ее стремление к единству отнюдь не входит желание навязывать новообращенным православным латинский обряд. В то же время, нельзя не считаться с тем, что священникам латинского обряда, вообще говоря, обряды восточной Церкви будут всегда более или менее чужды. Как настоятели и руководители, они станут в какой-то мере, даже помимо своей воли, а часто и бессознательно, приучать своих новых прихожан к латинским обрядам, если не просто - навязывать их. Такое явление нельзя не считать совершенно естественным, так как церковные обряды, среди которых священник с детства растет и в которых воспитывается, сростаются с его религиозной психологией, с пастырской работой, и ему очень трудно меняться, приспособляясь к чуждым обрядам, знакомым до этого времени, может быть, только по наблюдениям со стороны.
В этом вопросе митрополит Андрей стоял категорически на том, что нужно принимать во внимание не личные стремления тех или других прихожан и даже не желания какого-нибудь отдельного прихода, а общее благо Церкви, которое требует, чтобы восточные христиане, т. е. православные, возвращаюсь к церковному единству, не чувствовали себя в католической Церкви чужими, а с самого начала ощущали одинаковую для всех ее чад материнскую любовь и заботу. Эта активная любовь Вселенской Церкви должна быть ясно видна и братьям, от нее отделенным. До тех пор пока православные должны будут при воссоединении с Нею приспособляться к латинским обрядам, чаще всего в силу разных местных причин и других обстоятельств, тем самым отдаляясь от восточного обряда, не-католики будут вправе говорить, что католичество ведет к латинизации и потому опасно восточному духу, так как уничтожает его характерные особенности и психический склад. А это в свою очередь поведет к тому, что они, забывая о вселенскости католической Церкви, будут смотреть на нее с узкой .точки зрения обрядовой стороны. О Вселенской Церкви у них образуется неверное, искаженное представление, они будут видеть в ней противника своей национальности и своих традиций. В результате, даже проникнутые идеей вселенскости, как таковой, и будучи в душе сторонниками церковного единства, они оттолкнут себя от католической Церкви из законного и понятного желания сохранить унаследованные ими обычаи и традиции своих предков. Им будет казаться, что существует огромная разница между идеей всеохватывающей вселенскости и тем, что они видят на деле. Они будут говорить: "Следует ли судить о Церкви по официальным заверениям или по неоспоримым историческим фактам?" Им будет трудно понять, что они основывают свои суждения только на противоречащих общим принципам Церкви единичных случаях, которые надо расценивать именно как местные и временные недостатки, не имеющие ничего общего с духом Церкви, и вину за которые нужно приписывать не Церкви, как таковой, а отдельному приходу, епархии или даже народу, так как ведь, в конце концов, все имеют одинаковое право отстаивать особенности своего характера и психического склада. Все это верно и понятно. Однако, беда в том, что не-католики не станут разбираться в причинах, вызывающих единичные случаи и в своих суждениях о них не станут подниматься до общих и основных принципов вселенской Церкви, а будут склонны приписывать каждое подмеченное ими противоречие - якобы лицемерию католичества.
Дабы избежать этой опасности и дать не-католикам ясное представление об идее вселенскости, этого основного и важнейшего признака Церкви Христовой, митрополит Андрей считал необходимым сделать все, что только возможно, чтобы обеспечить воссоединяющимся с католической Церковью то место в ней, какое они имели бы, если бы не произошло рокового разрыва между Западом и Востоком и церковное единство не было нарушено. Он был убежден, что только тогда не-католики смогут понять, какой источник духовной жизни заключен в действительном единении всех членов Таинственного Тела Христова!
С этими мыслями, в феврале 1907 г., митрополит Андрей предстал перед Святейшим Отцом Папой св. Пием X и изложил ему свои соображения о том, что можно было бы сделать в России, однако при непременном условии действовать СЕКРЕТНО, чтобы об этом не было ничего известно ни латинским епископам в России, которых подобные начинания могли бы скомпрометировать в глазах русских властей, ни Государственному Секретариату в Ватикане, ввиду его официальных сношений с русским правительством. По мнению .митрополита Шептицкого, в вопросе о рукоположении русских священников следовало бы усвоить себе тактику старообрядцев, которым, несмотря на все преследования правительства, все же удалось устроить свою церковь. Митрополит Андрей высказал убеждение, что для начала это было бы единственным способом действовать. Он считал, что имел на это право, как митрополит Униатской Церкви.
В ответ на это св. Пий X сказал:
- Utere jure tuo (Пользуйся своим правом).
Это решение он высказал устно, не закрепив его никаким документом.
На основании данного разрешения, митрополит Андрей сделал свой первый шаг. Приняв 3 июня 1907 г. докладную записку от о. Алексея Зерчанинова, единственного русского священника, подлежавшего его юрисдикции, обращенную к нему, как непосредственному начальнику, митрополит Андрей подписал 29 июня 1907 г. грамоту о назначении его своим наместником в Каменецкой епархии. Она давала о. Алексею Зерчанинову широкие полномочия и по отношению к остальным униатским епархиям. Митрополит предлагал ему устроить свое управление в Петербурге. Вот текст этой, для русского католического дела исторической грамоты:
"Божией милостью и благословением Святого Апостольского Престола, смиренный Андрей, Митрополит Галицкий, Архиепископ Львовский, Епископ Каменецкий.
Всечестнейшему иерею о. Алексею Евграфовичу Зерчанинову мир в Господе и наше архиерейское благословенние.
Когда Провидение Божие устроило так, что число верных в пределах Российской Империи греко-католиков умножается в настоящее время с каждым днем, между тем как нам, находящимся вне границ Империи, нет возможности управлять самолично нашею Каменецкой епархией, находящейся под державою Его Величества Императора Николая II, то рассудили мы усмотреть мужа Божия и ревнителя святой веры, чтобы ему, как нашему главному наместнику, могли бы мы вверить управление греко-католическими священиками и верными, находящимися в пределах Империи и нашей Каменецкой епархии. Зная же о Вашей ревности о соединении с Апостольским Престолом Божиих Церквей, о твердости в святой вере, о мужестве и благоразумии, мы избрали Вас на сей весьма важный пост, уповая на Бога, что Вы пожелаете всецело предаться святому делу, которому Вы посвятили уже всю свою жизнь. Посему во славу Единого Бога во Святой Троице и для пользы вверенных нам овец словесного стада Христова, мы нарекаем и назначаем Вас нашим главным наместником, поручая Вам пастырство душ в нашей Каменецкой епархии.
Но кроме Каменецкой епархии в пределах Российской Империи находятся еще другие наши греко-католические епархии, для управления которыми по древним обычаям нашей Русской Греко-католической Церкви, в случае, когда не имеется надлежащего и в силу канонов избранного или нареченного и подтвержденного через Апостольский Престол пастыря, мы, как Русский Митрополит, обязаны изыскивать способы. Все эти Богоспасаемые епархии не имеют пастыря. Положение же Российской Империи в настоящее время таково, что Святейший Отец, желая для ее блага (как говорил мне это Он Сам на аудиенции несколько раз) так устроить дела церковной иерархии, чтобы удовлетворить нужды греко-католических верных, в этом отношении ничего не мог сделать. Равным образом и епископы католические латинского обряда по своему положению не в состоянии заведывать делами Греко-католической Церкви в России. Вследствие сего, Мы, как единственный русский греко-католический Митрополит, как епископ Каменецкий и как единственный начальник, занимающий греко-католическую епископскую кафедру на территории, находящейся в пределах Империи, по долгом размышлении перед Богом и нашей совестью, решились принять заведывание всеми вышеупомянутыми епископскими кафедрами. Когда же на аудиенции у Святого Отца мы представили Ему и наше мнение, Святой Отец устно соизволил одобрить сие наше мнение и утвердить. А так как это дело чрезвычайной важности, то в удостоверение сего факта мы подтверждаем его нашим архиерейским словом.
Посему, как администратор праздных епископий, мы поручаем Вам, нашему главному Каменецкому наместнику, заведывать всеми духовными делами этих епархий, посещать все собрания верующих, наблюдать за деятельностью всех наших священнииков и заведывать всем, что необходимо для блага святой католической веры. В удостоверение же всего этого мы выдаем сию грамоту за нашей подписью с приложением нашей печати.
Дана в Львове при храме св. великомученика Георгия в праздник Верховных Апостолов Петра и Павла 29 июня 1907 года.
Смиренный Митрополит Галицкий Андрей
В феврале 1908 г. митрополит Андрей снова был в Риме. Там его поставили в известность, что отношения Ватикана с русским правительством еще более обострились; проявляла себя реакционная политика Столыпина. Митрополит подумал было, что в разговоре с Папой ему не придется коснуться подробностей этого дела. Поэтому на аудиенции, состоявшейся 14 февраля, он сначала его не затрагивал, но под конец, ободренный милостивым вниманием Папы, митрополит Андрей позволил себе сказать:
- Вы помните, Святейший Отец, что год тому назад, когда мы обсуждали вопрос о том, что можно было бы сделать в России, Вы мне сказали слова: " Utere jure tuo "?
- Конечно помню, - ответил Папа, - я их сказал и повторяю: пользуйтесь вашими правами.
Тогда митрополит Андрей вынул из портфеля латинскую копию с грамоты, выданной им о. Алексею Зерчанинову, и, передавая ее Папе сказал:
- Святейший Отец, вот, что я сделал.
Папа внимательно прочитал грамоту до конца и сказал:
- Хорошо.
- Но есть люди, Святейший Отец, которые не хотят верить; благоволите подписать эту грамоту.
Тогда Папа св. Пий X, сказав: Ah, bene, per quelli che non vogliono credere. (А, хорошо, для тех, которые не хотят верить), взял] перо и собственноручно написал следующие слова:
"Cuncta vidimus et approbamus fausta quaeque et salutaria Vene- j rabili Archiepiscopo eiusque vicario in spiritualibus Generali et cunctis: fidelibus et clero et populo cum Apostolica Benedictione a Domino adprecantes".
("Мы все пересмотрели и одобряем. Мы испрашиваем у Господа всякого спасительного благоденствия досточтимому Архиепископу, Его Генеральному Викарию по духовным делам, всем верующим, клиру и народу и Мы преподаем им Апостольское благословение".)
В силу этого подтверждения, митрополит Андрей становился теперь фактически администратором всех русских греко-католических епархий, упраздненных правительством, но существовавших канонически. Таким образом Святейший Отец одобрял работу, которая велась бы втайне, и право руководить ею Он оставлял исключительно за собой.
Митрополит Андрей обратился за советом к о. Франциску Ксаверию Вернцу, тогдашнему генералу ордена иезуитов, как лучшему знатоку церковных канонов, которого он знал, прося указать, что, по его мнению, следовало бы теперь предпринять в таком исключительном положении. Государственный секретариат Ватикана не мог ничего решать в этом деле. Какие полномочия следовало ему теперь испросить? Основываясь на правах, признанных за Маронитским патриархом, о. Вернц посоветовал митрополиту Андрею испросить себе тоже возможно более широкие полномочия, какие ему могут понадобиться и которые он тут же ему указал. В течение восьми дней митрополит Андрей готовился к новой аудиенции. В основу его полномочий ложилось мнение Папы св. Пия X о том, что русская католическая Церковь должна представлять собою патриархат с наиболее широкой автономией, допустимой в католической Церкви; примером .могла служить Маронитская Церковь.
Чтобы не подчеркивать слишком сильно разницу между русской православной и русской католической Церковью, главой последней предполагалось сделать не патриарха, а экзарха, который, в случае воссоединения православной Церкви с Римом, уступил бы свои права патриарху.
22 февраля митрополит Андрей удостоился новой аудиенции у св. Отца. Он доложил Ему, каким образом положил начало выполнению его предначертаний, и при этом заметил:
- Обыкновенно администраторы епархий обязываются принести присягу верности Святейшему Престолу и изложить свое исповедание веры. Так как я не имею возможности выполнить это требование иначе, как перед Вашим Святейшеством, то разрешите мне это сделать.
Святейший Отец изъявил согласие. Тогда митрополит Андрей, став на колени, прочел написанное им исповедание и, подписав его, передал св. Отцу. После этого он перешел к изложению своих просьб. Прежде всего он испросил разрешения посвятить от имени Его Святейшества присоединенные епархии и всю Россию Святейшему Сердцу Господа Иисуса. Св. Отец протянул было руку за пером, намереваясь подписать прошение, но митрополит Андрей остановил его словами:
- Боюсь, чтр Вашему Святейшеству придется подписывать сегодня слишком много документов. Что касается этой первой милости, то для меня достаточно Вашего слова.
Затем митрополит Андрей перешел ко второму полномочию, прося
- " ... чтобы помимо всех почетных прав, титулов, привилегий, преимуществ, почестей, также при исключении всякого права на прецедент в каком-либо случае, по какой-либо причине, званию или поводу, Ваше Святейшество удостоило даровать ему на территории всей Российской Империи власть и делегированную юрисдикцию, осуществляемую только именем Апостольского Римского Престола, такую же, какую имеет на своей территории Патриарх Маронитский ".
Св. Отец прочел просьбу и удивился:
- Почему? - спросил он.
Митрополит Андрей изложил в ответ свои доводы:
- Надо иметь возможность посвящать епископов, имеющих полноту епископской юрисдикции, без того, чтобы Государственный Секретариат знал что-либо об этом. Неблагоприятная тень не может быть наброшена на Св. Престол. Затем необходимо, чтобы юрисдикция могла простираться за пределы прежних границ униатских епархий. Наконец, надо пользоваться тем же оружием, каким пользуются русские: действовать на основании канонического права Восточной Церкви.
Св. Отец, согласившись с приведенными доводами, собственноручно подписал на прошении "Placet" ("Угодно") и, передавая документ митрополиту Андрею, сказал:
- Это - каноническая форма, к которой прибегают в самых серьезных и торжественных вопросах Церкви.
Прелат Брессан, личный секретарь Его Святейшества, приложил к документу печать Св. Отца, так же как и к документу о назначении о. Зерчанинова. Кардинал Копп сделал засвидетельствованную копию с этого документа и со всех остальных.
Год спустя, Св. Отец взял этот документ у митрополита Андрея и еще два других, но в то же время подтвердил содержавшиеся в них полномочия. Это было в декабре 1908 г. Он вновь подтвердил их в 1909, 1910и 1914 г- В 1909 г. (или 1910 - митрополит Андрей не мог впоследствии этого точно припомнить), Св. Отец сказал ему:
- Подтверждаю еще раз все данные вам полномочия, но прошу вас не пользоваться ими. Русское правительство делает затруднения, может сделать и еще более серьезные. Поэтому прошу вас пока воздержаться от пользования ими. ПРИДЕТ ВРЕМЯ, КОГДА ОНИ ВАМ ПОСЛУЖАТ.
В 1914 г., Св. Отец в последний раз подтвердил митрополиту Андрею данные ему полномочия и даже расширил их, и при этом вторично сказал:
- Подтверждаю все ваши полномочия, но еше не врелш их применять. Я даже прошу вас в настоящий момент об этом. НАСТУПИТ ЧАС, КОГДА ВАШИ ПОЛНОМОЧИЯ ПОНАДОБЯТСЯ И КОГДА ВЫ СМОЖЕТЕ ИХ ПРИМЕНЯТЬ.
Митрополит Андрей попросил Св. Отца, чтобы эти полномочия были дарованы не только лично ему, но и его преемникам (т. е. будущим митрополитам Львовским и Галишшм). Он хотел, чтобы полномочия, предусмотренные для устройства и управления в Восточной Церкви и в Российской Империи, которые Его Святейшество даровало ему в 1908 г., как администратору вакантных епархий в России, собственноручно начертав тогда на его прошении слово "Placet",. были Им же распространены и на его преемников "jure ordinario et proprio in posterum competant" ("Чтобы впредь принадлежали но обычному и собственному праву").
Св. Отец на это сказал:
- Вам - да, я их даю, пусть они послужат вам "jure ordmario et proprio", но не вашим преемникам.
Через шесть дней после этой аудиенции, митрополит Андрей испросил дополнительно через одного из cameriere participanti (действительный камергер - почетное звание) таких же полномочий для России (без упоминания вакантных епархий), какими Св. Престол снабжает делегатов в Южную Америку. Св. Отец даровал и их митрополиту Андрею, написав на прошении: "согласно просьбе о Господе".
Таким образом, в общей сложности, митрополит Андрей располагал тринадцатью документами в форме прошений с резолюциями, написанными на них Папой св. Пием X, которыми определялись теперь его канонические права и полномочия в отношении России. Среди этих тринадцати резолюций имеется и одна знаменательная:
- "При обязательстве тайны, под страхом отлучения, снимаемого только Папой".
Говоря об этом, необходимо отметить особо всю необычность происшедшего и достигнутого на этих памятных аудиенциях митрополитом Андреем у Папы св. Пия X:
1) Св. Пий X даровал эти полномочия митрополиту Андрею в такое время, которое могло казаться самым неблагоприятным и даже исключавшим мысль о возможности их применения в ближайшем будущем. Несмотря на это, он дважды, пророчески, сказал митрополиту Андрею, что НАСТУПИТ ЧАС, КОГДА ЭТИ ПОЛНОМОЧИЯ ПОНАДОБЯТСЯ И ОН СМОЖЕТ ИХ ПРИМЕНЯТЬ. Мы увидим дальше, как и когда это пророчество исполнилось.
2) Эти полномочия он даровал лично только митрополиту Андрею, исключив его преемников, митрополитов Львовских и Галицких. Будущее тоже показало, в какой мере это было обосновано.
3) Он сделал это помимо Государственного Секретариата, в той канонической форме, к которой прибегают в самых важных вопросах. В архиве Ватикана это не оставило никакого следа. Сам митрополит Андрей должен был хранить тайну данных ему полномочий под страхом отлучения, снимаемого только Папой.
Отношения с русским правительством, зорко следившим за католической Церковью в России и особенно за всем и всеми, имевшими отношение к митрополиту Андрею, были в то время весьма обостренными. Благоразумие, руководившее Государственным Секретариатом Ватикана, настоятельно диктовало последнему заботиться в первую очередь хотя бы о самых существенных правах католической Церкви в России, чтобы сохранить тамошние епархии латинского обряда и обеспечить признание русским правительством вновь назначенных католических епископов. Все, о чем просил митрополит Андрей св. Пия X и что он утвердил по его просьбе, могло казаться "реалистам" практически неприменимым к политической действительности в России и не только ненужным в данное время, но и заключающим в себе немалые опасности для уже существующего. Поэтому не приходится удивляться, что Государственный Секретариат Ватикана поспешил оградить Св. Престол от возможных дипломатических осложнений на этой почве. Но в то же время на решение св. Пия X это не оказало влияния, и оно осталось неизменным. Дальнейшее развитие дела не лишено интереса.
В Ноябре 1908 г. митрополит Андрей узнал, что декретом Конгрегации Negotiis Ecclesiae Extraordinariis (по чрезвычайным церковным делам) от 22 мая 1908 г., о. Алексей Зерчанинов назначен главой миссии для русских католиков восточного обряда. В этом декрете, в числе прочего, точно указаны его права:
1) разрешать от прещения по ереси и расколу,
2) освящать домовые церкви восточного обряда,
3) освящать чаши и церковную утварь восточного обряда,
4) исповедовать верующих,
5) разрешать во время Великого поста употребление мясной пищи четыре раза в неделю под условием, чтобы воздержание от мяса соблюдалось всегда по средам, пятницам и субботам.
Далее в декрете говорится еще нижеследующее:
"Кроме того вышеупомянутому священнику Зерчанинову Его Святейшество приказывает неуклонно соблюдать греко-славянский обряд во всей чистоте, не позволяя себе вводить какие-либо добавления латинского или иного обряда, а также заботиться, чтобы то же самое исполняли подчиненные ему священники и прочие католики".
Как ни необходимо было последнее указание, но все же этот декрет говорил совсем о другом, чем грамота .митрополита Андрея о назначении о. Зерчанинова его " главным наместником " в Российской Империи. Вопросов постной пищи она не касалась, и они вместе с другими, подобными им пунктами находились как-то вне того существенного, что имел в виду владыка Андрей.
Одновременно с этим известием, он получил и письмо от главного Государственного Секретаря, уведомлявшего .митрополита, что он не может иметь в России никакой юрисдикции.
Естественно, что следующим шагом митрополита Андрея было новое обращение к Св. Отцу. Когда он вернулся по это.му делу в Рим, то св. Пий X дал ему oraculum vivae vocis (выраженное живым словом) следующее уверение:
"Все полномочия, дарованные митрополиту Шептицкому ранее, а именно на аудиенциях 14 и 22 февраля 1908 г. согласно его просьбе, Его Святейшество изволило вновь утвердить, не взирая на декрет Святейшей Конгрегации Negotiis Ecclesiae Extraordinariis от 22 мая 1908 г. и на письмо Кардинала Государственного Секретаря от того же числа ".
Кардинал Копп засвидетельствовал и этот "oraculum";
Через несколько дней, Св. Отцу представился случай повидаться с о. Ледрховским, будущим генералом ордена. Иезуитов (тогда еще ассистентом генерала), и сказать ему, что он дал эти полномочия митрополиту Андрею, который может пользоваться ими.
По возвращении в Львов, митрополит Андрей получил из Государственного Секретариата новое уведомление о том что его звание епископа Каменецкого является лишь почетным титулом и что он не имеет в России никакой юрисдикции.
В следующий приезд в Рим (это было по всей вероятности в ноябре 1909 г.), митрополит Андрей был опять на аудиенции у Св. Отца. Он снова получил от него заверение на словах о действительности данных ему полномочий, несмотря на последнее письмо Кардинала Государственного Секретаря.
На этом тогда все остановилось. Папа св. Пий X все видел, все хорошо понимал и знал, что делает. Его преемник, Папа Бенедикт XV, уже после войны, 24 февраля 1921 г., со своей стороны, подтвердил сделанное тогда св. Пием X.