| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
Глава I
Созерцать Христа вместе с Девой Марией
Лик, сияющий, как солнце
9. «И преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце» (Мф 17, 2). Евангельская сцена преображения Христа, в которой три апостола — Петр, Иаков и Иоанн — предстают восхищенными сияющим великолепием Спасителя, может быть воспринята как образ христианского созерцания. Устремить взор на лик Христа, познать тайну Его обыденного и скорбного человеческого пути, чтобы узреть Божественное сияние, окончательно открывшееся в Воскресшем и прославленном одесную Отца, — задача каждого ученика Христа, а значит, и наша. Созерцая этот лик, мы становимся открытыми для принятия тайны жизни Троицы, чтобы вновь и вновь ощутить любовь Отца и насладиться радостью Святого Духа. Таким образом, исполняются для нас слова св. Павла: «Мы же все, открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор 3, 18).
Дева Мария — образец созерцания
10. Прекраснейшим примером созерцания Христа является Дева Мария. Особым образом Ей принадлежит лик Сына, сформировавшегося в Ее лоне, приобретшего человеческое сходство с Ней, указывающее на еще большую духовную близость. Мария, как никто другой, посвящает себя созерцанию лика Христа с особым усердием. Ее духовный взор сосредотачивается на Нем уже в Благовещении, в зачатии от Святого Духа. В последующие месяцы Она начинает ощущать Его присутствие, предугадывать будущие черты Его лица. Родив Его в Вифлееме, Она воочию увидела лик Своего Сына, с нежностью спеленав и положив Его в ясли (ср. Лк 2, 7).
Она никогда не отводила от Него взгляда, полного поклоняющегося изумления. Иногда это был вопрошающий взгляд, как после обретения отрока Иисуса в храме: «Чадо! что Ты сделал с нами?» (Лк 2, 48), но всегда — это проницательный взгляд, читающий в глубине души Иисуса, воспринимая сокровенные чувства и угадывая решения, как произошло в Кане (ср. Ин 2, 5). Порой это взгляд, исполненный боли, прежде всего, у подножия Его креста. В некотором смысле это был взгляд «рождающей», ибо Мария не ограничилась участием в страданиях и смерти Единородного, но приняла нового сына, вверенного Ей в лице возлюбленного ученика (Ин 19, 26-27). Утром Пасхи это был взгляд, сияющий радостью Воскресения, и, наконец, полный огня взгляд во время сошествия Святого Духа в день Пятидесятницы (Деян 1, 14).
Воспоминания Девы Марии
11. Мария жила, обратив Свой взор на Христа, и каждое Его слово становилось для Нее сокровищем: «Сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем» (Лк 2, 18; ср. Лк 2, 51). Воспоминания об Иисусе, запечатленные в Ее душе, сопровождали Ее во всех обстоятельствах и мысленно возвращали Ее к разным мгновениям жизни рядом с Сыном. В каком-то смысле эти мысли были «розарием», который Она Сама непрерывно читала в дни Своей земной жизни.
И теперь, среди песнопений радости небесного Иерусалима, причины, по которым Она благодарит и прославляет Бога, остаются неизменными. Именно они вдохновляют Ее материнскую заботу о странствующей Церкви, в которой Она, как глашатай Евангелия, продолжает развивать нить Своего «рассказа». Мария вновь и вновь предлагает верным «тайны» Своего Сына, желая, чтобы их созерцали, чтобы благодаря этому они явили всю свою спасительную силу. В молитве Розария христианская община погружается в воспоминание и созерцание вместе с Марией.
Розарий — созерцательная молитва
12. Из опыта Марии следует, что Розарий — это ярко выраженная созерцательная молитва. Без этого измерения он был бы искажен, как подчеркивал Папа Павел VI: «Без созерцания Розарий — это тело без души, подобное его чтение рискует превратиться в механическое повторение формул, противоречащее наставлению Иисуса: «Молясь, не говорите лишнего, как язычники; ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны» (Мф 6, 7). По своей природе чтение молитвы Розария требует спокойного ритма с перерывами на размышление, чтобы молящийся мог созерцать тайны жизни Господа, зримые через Сердце Той, Кто была ближе всех к Господу, чтобы открылось безграничное богатство этих тайн»14.
Стоит остановиться на этой глубокой мысли Павла VI, чтобы обозначились некоторые измерения Розария, наилучшим образом объясняющие его христологический характер.
Вспоминать Христа вместе с Девой Марией
13. Для Марии созерцание было, прежде всего, воспоминанием. Это слово следует понимать в библейском значении слова «память» (zakar), которое актуализирует деяния Бога в истории спасения. Библия — это пересказ спасительных событий, кульминацией которых является Сам Христос. Эти события — не только «прошлое», но и «настоящее» спасения. Особенным образом эта актуализация осуществляется в Литургии: то, что Бог совершил сотни лет назад, касается не только непосредственных свидетелей событий, но приходит со своим даром благодати к людям всех времен. Некоторым образом это касается и любой другой благочестивой практики, возвращающей верующих к этим событиям: «вспоминать» их в вере и любви — значит открываться для благодати, которую Христос снискал для нас тайной Своей жизни, смерти и воскресения.
Поэтому, подтверждая еще раз, вслед за II Ватиканским собором, что Литургия, которая есть исполнение священнического служения Христа и форма общественного почитания, — это «вершина, к которой направлена деятельность Церкви, и одновременно — источник всей ее силы»15, необходимо также помнить о том, что духовная жизнь «не исчерпывается одним участием в Литургии. Христианин призван к общинной молитве, а кроме того, он должен, затворив дверь своей комнаты, молиться Отцу, Который в тайне (ср. Мф 6, 6). Более того, он должен непрестанно молиться, как учит апостол Павел (ср. 1 Фес 5, 17)»16. Благодаря этой особенности Розарий является частью разнообразного сценария непрерывной молитвы, и если Литургия, дело Христа и Церкви, является спасительным действием в полном смысле слова, то Розарий, как размышление вместе с Марией о Христе, является спасительным созерцанием. Погружение от тайны к тайне в жизнь Искупителя способствует глубокому постижению всего, что Он сделал, и всего, что актуализируется Литургией, изменяя жизнь.
«Узнать» Христа с помощью Девы Марии
14. Христос — Учитель в полном значении этого слова, Податель откровения и Само Откровение. Речь идет не о том, чтобы усвоить то, чему Он учил, а о том, чтобы «узнать Его». Какой учитель мог бы превзойти в этом Марию? Если в Божественной сфере Святой Дух является внутренним учителем, ведущим нас к полноте истины о Христе (ср. Ин 14, 26; 15, 26; 16, 13), то среди людей никто не знает Христа лучше Его Матери, никто так, как Она, не может привести нас к глубокому пониманию Его тайны.
Во время брака в Кане Галилейской, где вода была превращена в вино — первое из знамений, совершенных Христом, — Мария предстает именно в качестве учителя: Она наставляет слуг, чтобы они следовали указаниям Христа (ср. Ин 2, 5). Мы можем представить себе, что Она исполняла ту же роль по отношению к ученикам после Вознесения Иисуса, когда пребывала вместе с ними в ожидании Святого Духа и поддерживала их в первой миссии. Пройти тайны Розария вместе с Марией равносильно прохождению «школы» Марии: научиться «читать» Христа, проникать в Его тайны, понимать весть, которую они несут.
Мы убедимся, что школа Марии еще более эффективна, если представим себе, что Она ведет ее, испрашивая для нас обильные дары Святого Духа, и дает нам пример «паломничества веры»17, в котором Она — не имеющий себе равных Учитель. Перед каждой тайной Сына Она призывает нас в смирении задавать вопросы, открывающие путь свету, чтобы в итоге оказать послушание веры, подобно Ей Самой в Благовещении: «Се, раба Господня; да будет Мне по слову Твоему» (Лк 1, 38).
Сообразоваться со Христом вместе с Девой Марией
15. Отличительной особенностью христианской духовности является обязанность ученика все в большей степени уподобляться своему Учителю (ср. Рим 8, 29; Флп 3, 10.21). Излияние Духа Святого в крещении прививает верующего, словно побег, к виноградной лозе, которая есть Христос (ср. Ин 15, 5), делает его частью Его Мистического Тела (ср. 1 Кор 12, 12; Рим 12, 5). Тем не менее этому единству, возникающему с самого начала, должно сопутствовать возрастающее уподобление Ему, чтобы все, что делает ученик, было все более сообразовано с «логикой» Христа: «В вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе» (Флп 2, 5). Ибо, согласно словам апостола, следует «облечься в Христа» (ср. Рим 13, 13; Гал 3, 27).
На духовном пути Розария, основанном на непрестанном созерцании вместе с Марией лика Христа, этот идеал, требующий сообразоваться с Ним, достигается непрерывным общением, которое мы могли бы назвать «дружеским». Оно естественным образом приобщает нас к жизни Христа и словно дает нам «дышать» Его чувствами. В связи с этим блаж. Бартоломей Лонго заметил: «Как два друга, часто бывая вместе, становятся похожими в своих привычках, так и мы, по-домашнему разговаривая с Иисусом и Марией в размышлении над тайнами Розария и через Причащение формируя свою жизнь по образу Их жизни, можем, насколько позволяют наши ничтожные способности, стать подобными Им и научиться, по Их наивысшему примеру, жить смиренно, бедно, незаметно, терпеливо и совершенно»18.
Чтобы в молитве Розария сообразовываться со Христом, мы вверяем себя особой материнской заботе Пресвятой Девы. Родительница Христа, Сама будучи «превосходным и исключительным членом»19 Церкви, является в то же время ее Матерью. И как Матерь продолжает «рождать» детей Мистическому Телу Сына. Она совершает это Своим предстательством, неутомимо испрашивая для них излияние Духа. Она — совершенный образ материнства Церкви.
Мистическим образом Розарий переносит нас к Марии, заботящейся о человеческом возрастании Христа в доме в Назарете. Это дает ей возможность растить и воспитывать нас с той же заботой, до тех пор пока Христос не «сформируется» в нас полностью (ср. Гал 4, 19). Это действие Марии, полностью опирающееся на действие Христа и полностью от Него зависящее, «нисколько не препятствует непосредственному единству верных со Христом, но содействует ему»20. Это — очевидный принцип, выраженный II Ватиканским собором, который я глубоко пережил в своей жизни, сделав его фундаментом своего епископского служения: Totus tuus (Весь Твой)21. Этот девиз, как известно, происходит из учения св. Людовика Марии Гриньона де Монфора, который так объяснял роль Марии в процессе уподобления каждого из нас Христу: «Весь наш путь совершенства состоит в уподоблении, единении и посвящении себя Иисусу Христу». Поэтому неоспоримо, что самым совершенным благочестием будет то, которое наиболее полным образом уподобляет, соединяет и посвящает нас Иисусу Христу. Поскольку Мария — наиболее уподобленное Христу творение, из всех видов благочестия почитание Марии, Его Святейшей Матери, наиболее посвящает и уподобляет душу нашему Господу, и, чем более душа посвящается Ей, тем более она посвящается Христу»22. Только в Розарии можно увидеть, как тесно переплелись пути Христа и Марии. Мария живет только во Христе и для Христа!
Просить Христа вместе с Девой Марией
16. Христос призвал нас настойчиво взывать к Богу в уповании на то, что мы будем услышаны: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите и отворят вам» (Мф 7, 7). Действенность молитвы заключается в доброте Отца, в ходатайстве Христа перед Ним (ср. 1 Ин 2, 1), а также в действии Святого Духа, Который «ходатайствует за нас» согласно замыслу Божию (ср. Рим 8, 26-27). «Ибо мы не знаем, о чем молиться» (Рим 8, 26), и иногда не получаем ответа, потому что «просим не на добро» (ср. Иак 4, 2-3).
Благодаря действию Христа и Святого Духа из нашего сердца исходит молитва, которую поддерживает Своим материнским заступничеством Мария. «Молитва Церкви словно поддерживается молитвой Марии»23. Действительно, если Христос, единственный Посредник, — Путь нашей молитвы, то Мария, чистейшее отражение Его, указывает Путь, и «в этом исключительном содействии Марии действию Святого Духа берет начало появившаяся в Церквях молитва к Святой Матери Божией, сосредоточенная на лике Христа, явленном в Его тайнах»24. Евангелие показывает действенность ходатайства Марии, представляющей Христу на браке в Кане Галилейской человеческие проблемы: «Вина нет у них» (Ин 2, 3).
Розарий — это и размышление, и просьба одновременно. Непрестанная мольба, обращенная к Матери Божией, основывается на уповании, что Ее материнским предстательством все можно испросить у сердца Сына. Она — «всемогущая по благодати»25, можем сказать мы, используя смелое выражение (которое следует правильно понимать) из произведения блаж. Бартоломея Лонго «Мольба к Деве». Это убеждение росло в христианском народе с евангельских времен, подтверждаемое жизненным опытом. Великий поэт Данте прекрасно выразил это в духе св. Бернарда: «Ты так властна, и мощь твоя такая, / что было бы стремить без крыл полет — / ждать милости, к тебе не прибегая»26. Когда в Розарии мы взываем к Марии, храму Святого Духа (ср. Лк 1, 35), Она предстает перед Отцом, исполнившим Ее благодатью, и перед Сыном, рожденным из Ее лона, молясь с нами и о нас.
Возвещать о Христе вместе с Девой Марией
17. Розарий — это путь возвещения и постижения тайны Христа, которая вновь и вновь открывается на различных уровнях христианского опыта. Образцом здесь является молитвенное и созерцательное представление, которое направлено к формированию ученика по Сердцу Христову. Действительно, если в молитве Розария все элементы используются соответствующим образом для действенного размышления, тогда время общей молитвы в приходе или санктуарии особым образом становится прекрасной возможностью для катехизации, которой должны уметь воспользоваться пастыри. Таким образом, Дева Розария продолжает Свое дело провозглашения Христа. История Розария показывает, как эта молитва использовалась, особенно доминиканцами, в трудные для Церкви периоды повсеместного распространения ереси. Сегодня нам брошены новые вызовы. Почему же нам не взять в руки четки с верой наших предшественников? Розарий сохраняет всю свою силу и остается заслуживающим внимания подспорьем в арсенале каждого хорошего евангелизатора.