| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
ТВОИ ПРОЗРЕНИЯ
Отход от Церкви может показаться внезапным и неожиданным. Что-то случится, произойдет какой-нибудь серьезный проступок или совершится зло. Но на самом деле, если дело касается любви, ничего не происходит внезапно. Это процесс, который нарастает постепенно, пока не вспыхнет огромным пламенем. А в большинстве случаев вообще не вспыхивает, а приводит к охлаждению, остыванию. Быть может, такой человек по-прежнему продолжает по воскресеньям и праздникам ходить в церковь. Если кто-нибудь спросит его, знает ли он, кто такой Иисус Христос, наверняка он долго и много будет говорить на эту тему, и даже защищать Его от всяческих обвинений. Но из его жизни Иисус Христос исчез. Он перестал для него быть образцом в повседневной жизни. Человеку хочется, наконец, как-то устроиться в жизни, найти удобное пристанище. Это желание возникает иногда уже в детстве, иногда в юности, а иногда и позже, когда человека учат уму-разуму, когда ему внушают, чтобы он не был наивным и учился, как надо жить. И человек „учится уму-разуму". Он и сам подчас бывает доволен, что уразумел как следует жить. И это не что иное, как самый обычный практицизм, приспособленчество, в котором любви нет ни на грош, это не настоящая жизнь, а только игра, обман, притворство - способность прокладывать себе дорогу, в зависимости от обстоятельств, или подобострастной улыбкой, льстивым словом, покорностью и угодничеством, вплоть до подхалимства, или же грубостью, наглостью, расталкиванием других. В глубинах души такого человека уже пусто и темно - любви там нет. Это уже конец. Собственно говоря, на такое отношение к жизни нет никакого лекарства. Дело выглядит совершенно безнадежно. Ты замкнулся в непроницаемой скорлупе своего эгоизма и, кроме твоих личных интересов, выгод, прихотей и удовольствий, для тебя ничего не существует. Это характерно и для твоего отношения к учебе или работе, к людям, встречам, вещам и обязанностям. Вдобавок ты скрыл свое лицо под маской сильного, уверенного в себе человека, который всегда прав, а может -учтивого и сердечного и эту маску уже никогда не снимаешь. Возможно, лишь иногда ты меняешь ее на другую, но и тогда ни на секунду не показываешь другим своего настоящего лица. Ты уже знаешь, уже научился - тебя уже научили - что этого делать нельзя. Ведь если другие увидят твою слабость, обнаружат твое слабое место, то воспользуются этим. Ты научился большему - что эту маску нельзя снимать даже перед самим собой, так как это означало бы частичное признание своей вины перед людьми. И вот ты уже и сам себя не видишь. Так есть ли какая-нибудь возможность изменить это - вернуться к Любви? Честно говоря, никакой. Но может случиться, что снизойдет НЕЧТО - то, что потом мы оценим как Благодать.
Есть одна картина загадочного для меня художника - Микеле Караваджо, она находится в церкви св. Людовика в Риме и очень дорога мне: за столом сидят какие-то люди внимание которых обращено на лежащие перед ними груды денег, и лишь мытарь Левий, будущий св. Матфей, смотрит на стоящего в дверях Иисуса. Иисус указывает на него перстом. Левий как бы спрашивает: „Меня? Может, кого-нибудь из них? На меня ли Ты указываешь?"
Ты встревожен, и это не дает тебе покоя, как камешек, попавший в ботинок, тревожное чувство, как если вдруг услышишь внезапный окрик за спиной - неужели меня? Бывает, появится ощущение какой-то неудовлетворенности собой, которое подступит незаметно или возникнет как гром среди ясного неба, как свет с небес, внезапно осиявший Сав-ла. И тут вдруг ты увидишь себя без маски. Это может стать таким страшным потрясением, что ты не сможешь смотреть на самого себя. Ты исполнишься такого презрения к себе, такого отвращения, что кинешься к людям, чтобы только не думать о себе. И это может явиться началом твоего обновления, возвращения к жизни - отказа от ловкачества, лицемерия, мелочности и торгашества, от единственной заботы, как бы не прогадать и побольше заработать; это может стать началом жизни ради Добра, Истины и Красоты - жизни для Бога.
Исповедь проистекает из потребности покаяния. Если ты не готов к покаянию, то нет места и для исповеди. Значит, ты убежден, что у тебя нет грехов, от которых следует очиститься. Но и мама, и бабушка - все повторяют тебе: „Иди, исповедуйся, скоро Пасха". - „Ну, а что я скажу священнику?" В том-то и дело. Если уж тебя заставят идти к исповеди, то пойди и побеседуй о погоде или о старых добрых временах - все равно о чем. Но не обманывай себя и Господа Бога, так как это бессмысленно.
После всего сказанного кое-кто подумает: ну, вот я и подожду, пока на меня не снизойдет Благодать, и лишь тогда пойду к исповеди, когда Бог ниспошлет мне Благодать раскаяния. На первый взгляд, правильное рассуждение, но не забывай, что не только готовность к таинству является выражением твоей внутренней потребности, но и само таинство приносит тебе Благодать раскаяния. Диалектика состоит именно в том, что ты можешь сознательно прибегнуть к таинству, чтобы благодаря ему на тебя сошла Благодать. Ты можешь протянуть руку и сказать: „Да, я признаю, что не ощущаю в себе потребности покаяния, но я сознаю - пусть смутно, но сознаю, что со мной происходит что-то неладное". Размышление о грехах, раскаяние, решение исправиться, исповедь, очищение совести. Это замечательная возможность, чтобы ты задумался над своей жизнью, над прожитыми днями, неделями, месяцами. Контроль над собой? Не только. Ведь если ты будешь задумываться над собой, методически анализировать свое отношение к Богу, к ближним и к самому себе, тогда, возможно, ты обнаружишь, что с тобой не все в порядке, как это представлялось тебе раньше. Ты заметишь тени, изъяны, запущенность, которых не замечал в суете повседневной жизни - у тебя не было на это времени. Ты поймешь, чем это тебе грозит, и не когда-то, а в самом ближайшем будущем. Поймешь, что опасность таится в тебе самом, что уже сейчас твои дела плохи. Размышляя о грехах и сравнивая завет любви к Богу и ближним со своим поведением, ты, быть может, с удивлением и беспокойством заметишь, что это два чуждых мира. Разные побудительные мотивы поступков, разные устремления и намерения, разное поведение - и дома, и вне его. Лень, высокомерие, своеволие, зависть, алчность, расчетливость, корыстолюбие, неумение сдерживать себя и подавлять в себе вспышки гнева. И чем дальше, тем хуже. И тогда, быть может, ты почувствуешь себя так, как те слепцы, которые сидели у дороги и восклицали: „Помилуй нас, Господи, Сын Давидов!" (Мф 20.30). Тебе говорят, что мир полон красок, говорят, что есть солнце, есть цвета, свет и тени, но ты все еще этого не видишь. И когда слепцов привели к Иисусу, Он спросил: „Чего вы хотите от Меня? Они говорят Ему: Господи! чтобы открылись глаза наши" (Мф 20.32-33). Быть может, ты почувствуешь себя тем блудным сыном, который после множества глу-
пых поступков вернулся и оказался вдруг в объятиях своего отца. И теперь, крепко прижавшись к Нему, он говорит: „я уже никогда Тебя не оставлю. Я хочу жить не во тьме, а в свете, в добре, в красоте. Хочу жить в Любви. Только помоги мне. Помоги избавиться от слабостей".
Загадка диалектики таинства состоит в том, что, говоря сейчас, что ты не видишь Добра, Истины и Красоты, а лишь себя самого и свои интересы, ты тем не менее уже можешь протянуть руку, можешь просить. Само признание, что ты не видишь, дает тебе возможность сказать: „Господи, сделай так, чтобы открылись глаза мои". Если ты пойдешь к исповеди, это даст тебе возможность почувствовать в себе потребность в покаянии.