|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|

IV

Третий акт избирательного процесса - малое извещение (μικρόν μήνυμα). - Значение этого акта. - Малое извещение по описанию Кодина и Симеона Солунского. - Исторические примеры малого извещения патриархов - Евфимия, Михаила Кируллария, Иоанна Ксифилина, Афанасия, Иоанна Созопольского и др. - Четвертый акт избирательного процесса - великое извещение, или наречение (μέγα μήνυμα). - Церковный характер этого акта. - Великое наречение патриарха в описании Симеона Солунского. - Исторические иллюстрации: великое наречение патриархов - Германа III, Григория II Кипрского, Афанасия, Филофея и др.

После избрания василевсом одного из трех представленных ему собором кандидатов происходил новый акт избирательного процесса, который назывался малым извещением, или наречением (μικρόν μήνυμα), и состоял - кратко говоря - в оповещении этого кандидата об окончательном избрании его на патриарший престол. Этот акт, помимо своего естественного и нормального значения, обусловливался и специальным мотивом. Дело в том, что в силу громадного назначения патриаршества, его важности в общем строе церковно-общественной жизни Византии и трудности прохождения этого служения некоторые из намеченных и избранных кандидатов иногда отказывались от высокой чести избрания и этим ставили и собор, и царя в затруднительное положение. Известен факт отказа от патриаршества Никифора Влеммида, происшедший перед его хиротонией. Равным образом при избрании преемника патриарху Григорию в 1289 г. первым кандидатом был указан нареченный епископ первой Юстинианы Геннадий, который и был выбран царем. Геннадию было объявлено об этом, но он решительно отказался от патриаршества, несмотря на продолжительные просьбы и принуждения. Царь должен был делать выбор из двух остальных представленных синодом кандидатов - прота Иакова и монаха Исидора.⁴⁴⁷ И Симеон Солунский утверждает, что кандидаты патриаршества, зная величие предстоящего им подвига и благоговея перед ним, иногда отказывались от избрания.⁴⁴⁸ Ввиду таких фактов и собору, и царю предстояла необходимость заблаговременно заручиться полным согласием избранного кандидата, дабы избирательный акт был до известной степени законченным. Малое извещение и шло навстречу этой потребности, составляя дальнейшее продолжение описываемого сложного процесса.

Несомненно, малое извещение существовало и в самом начале нашей эпохи, хотя в Придворном Уставе о нем не упоминается, и, конечно, по той причине, что скромному обряду простого оповещения нового претендента патриаршей власти не нашлось места среди пышных и торжественных церемоний величественного придворного быта. Но Кодин сообщает о нем достаточные сведения. «Потом от царя, - говорит он, - посылаются архонты, которых он назначит, (а вместе) и архонты церковные (сообщившие ему имена кандидатов), которые и приносят указанному голосованием и избранному решение как от Церкви, так и от царя. И если он примет это решение, то - и хорошо, если же нет, то (посланные) отправляются к другому, а если и этот не (согласится), то - к остальному; если же равно и третий (не примет извещения), тогда опять бывает голосование, конечно, по иному основанию, а после принятия избранным (извещения), царь совершает акт его возведения (на престол - προβάλλεται)».⁴⁴⁹ Представленное краткое извлечение из труда Кодина Куропалата намечает целую картину из области избирательного процесса. По свидетельству писателя, малое извещение совершалось через посредство уполномоченных архонтов, гражданских и церковных. Последними были те почетные архонты, которые по делегации от собора представляли императору имена избранных кандидатов патриаршества и обыкновенно принадлежали к первой пентаде патриарших чинов. Что касается царских архонтов, то, конечно, и они занимали высшие места в придворной чиновной иерархии. По аналогии с чином торжественного возведения патриарха на престол (πρόβλησις), происходившим во дворце и в присутствии василевса, можно заключать, что это были - препозит, архонты кувуклия и т. п. Примечательно, что уполномоченные архонты приносили избранному извещение не от одного царя, который непосредственно и посылал их, но από της εκκλησίας τε και του βασιλέως - от Церкви и василевса, причем писатель на первом месте поставил авторитет Церкви, а на втором - участие василевса. Значит, в деле церковного порядка, каким было избрание патриарха, первенствовала Православная Церковь, выражавшая свой голос через собор иерархов, а царь, как поясняет Симеон Солунский, только служил Церкви и содействовал собору, являясь - как помазанник Господень - дефенсором и слугой Церкви, на что он получил полномочие в церковном акте помазания на царство.⁴⁵⁰ Далее, делегация сообщала малое объявление сперва первому из кандидатов, которого указал собор и избрал василевс, но если он отказывался от патриаршества, то она была уполномочена обратиться ко второму и к третьему претендентам. Таким образом, хотя царь и выбирал одного из трех представленных кандидатов, но это не значило, что два остальных кандидата менее достойны патриаршества, чем первый: в случае отказа одного малое объявление с одинаковой силой и значением представлялось теми же депутатами второму и третьему кандидатам. И из обстоятельств избрания, например, патриарха Афанасия видно, что он хотя и занимал в соборном протоколе третье место, но в силу и ему сделанного малого объявления занял потом патриарший престол.⁴⁵¹ Наконец, если и третий из кандидатов приносил отречение от патриаршества, тогда происходили вторичные выборы, которые уже исходили из другого основания (εξ άλλης αρχής), т. е. собор уже не имел в виду раньше намеченных и отказавшихся кандидатов, а указывал новых, приняв во внимание мотивы отказа первых и их причины в личных условиях или в современном строе церковной жизни. Фактически таких случаев было весьма мало, так как продолжительный предварительный момент, отражавший в себе голос и Церкви, и царя, и народа, обыкновенно обеспечивал собору верную и целесообразную деятельность. Впрочем, Феодор Скутариот сообщает о факте, когда все три кандидата патриаршества - Никифор Влеммид, Ефесский митрополит Никифор и Сосандрский игумен Иоанникий - последовательно отказались от избрания и уступили патриарший престол новому кандидату - монаху Арсению.⁴⁵²

Наконец, Симеон Солунский передает, что малое объявление новоизбранному патриарху большей частью ('επι πλέον) совершалось самим царем, которому ввиду важности дела (δια το μέγα του έργου) и возможных отказов кандидатов приходилось не столько объявлять (διαμηνύειν) об избрании, сколько посредством личного своего обращения и оказанной претенденту чести склонять к принятию избрания.⁴⁵³

Исторические факты вполне и подтверждают свидетельство Симеона Солунского о малом извещении. Вот, например, в каком роде происходило это объявление патриарху Евфимию (907 г.). Когда собор митрополитов как бы по соглашению остановил свой выбор на Евфимии и царь одобрил его, надлежало оповестить об этом будущего патриарха. Император сказал митрополитам: «Отправляйтесь в монастырь Евфимия в местности Псамафии рассказать ему о деле, умоляйте его и настойчиво просите и от моего имени (έξ ημών); когда-то я сделал ему намек относительно этого, но он ответил, что неспособен к этому званию. Лишь только вы получите от него согласие (πληροφορίαν), на следующий день вместе (с ним) как можно скорее поспешите ко мне». И вот митрополиты отправились в монастырь Псамафии, и когда сказали Евфимию о деле, он ответил: «Господа мои и владыки, простите меня, ничтожного, недостойного такого великого и высокого положения, оставьте меня внимать самому себе и тем, которые здесь мною назидаются, поставьте во главе себя того из вас самих, кого признаете способным». Они же возразили: «Это, святой отец, невозможно, но мы признаем - после Бога - тебя именно нашим пастырем и архиереем. Когда ты станешь во главе Церкви, то не будет ни спора, ни разделения, ни борьбы, но будет для общего блага одно стадо под управлением одного пастыря». Расспросив митрополитов об отречении патриарха Николая Мистика, Евфимий не дал им никакого определенного ответа и удалился в келлию, в которой он безмолвствовал. На следующий день царь, увидев их печальными, сказал: «Не говорил ли я вам заранее, что он (Евфимий) не склонится на это? Что вы о нем думаете?» Митрополиты ответили: «Если царство твое не отправится, чтобы убедить его охотно принять и согласиться (на избрание), то скоро и мы отступим от Церкви, ибо мы никогда не видели мужа с таким острым умом и столь кротким характером. А прелесть и приятность его ровной и спокойной беседы кто может описать? Но зачем нам много говорить об этом муже? Его всем и больше всех следует просить (принять избрание)». Услышав это, император Лев Философ на следующий день морем отправился к Евфимию и то увещевал отца, призывал, умолял и побуждал, то со страшными клятвами в храме Свв. апостолов уверял его, что если он не примет архиерейства, но отвергнет его, то ему, царю, не останется никакой надежды на спасение, он впадет в бездну отчаяния, бесстрашно станет совершать всякое зло и лукавство, дойдет и до ереси, и Господь Бог взыщет от рук Евфимия душу его и тех, кои вместе с царем погибнут. Это царь говорил то с гневом, то со слезами. Отец, видя его душевную тревогу, сказал: «Оставь, царь, - тебе это не приличествует; если желаешь, выслушай меня терпеливо». Царь ответил: «Говори, отец, что хочешь». Евфимий указал царю на то, что Николай Мистик еще не принес канонического отречения от престола, поэтому нельзя избирать ему преемника. Тогда Лев представил старцу собственноручно написанный Николаем документ, удостоверяющий его отречение, а равно дал ему обязательство в том, что он обратится к Риму и восточным патриархам по делу о своем четвертом браке. Только на этих условиях Евфимий согласился принять избрание его собором на патриарший престол. В ответ на это царь сказал: «И я, отец, так думаю, хочу и стремлюсь, - только ты не отказывайся от Церкви». Условившись на этом, Лев с полной надеждой на Бога и в радости возвратился во дворец. Спустя несколько дней он опять прибыл к Евфимию, в сопровождении папских и патриарших местоблюстителей и апокрисиариев, и снова просил его принять соборное избрание на патриарший престол. «Итак, склоненный, а лучше сказать, насильственно покоренный просьбами царя и увещаниями архиереев, а также и местоблюстителей, особенно римских, которые принуждали его и часто говорили: „Господин (δόμνε) Евфимий, послушай нас, - помоги Церкви", он по Божественному решению (ψήφω) и соборному единодушию принял кормило Церкви».⁴⁵⁴ Таким образом, малое объявление патриарху Евфимию состояло в усиленной просьбе со стороны архиереев, царя и патриарших местоблюстителей принять избрание на вселенский престол и является хорошей иллюстрацией к характеристике этой части избирательного процесса у Симеона Солунского. Далее, сохранились сведения о малом объявлении и Михаилу Кирулларию, для которого избрание на патриарший престол было также неожиданным. Император Константин Мономах, согласившийся на его избрание собором, первый и сообщил ему эту весть, пригласив Михаила во дворец. Пораженный известием, Кирулларий, по словам Пселла, стал отказываться от престола, ссылаясь на то, что он не подготовлен к такому высокому служению. Но император настаивал на исполнении соборного решения, и Кирулларий наконец должен был уступить воле архиереев и василевса.⁴⁵⁵ И патриарх Иоанн Ксифилин согласился принять избрание лишь после того, как император Константин Дука непосредственно склонил его к этому решению.⁴⁵⁶ А когда избирали преемника Григорию II (1289 г.), то царь из трех предложенных собором кандидатов выбрал нареченного епископа Юстинианы Геннадия. По обыкновению, ему было сделано предварительное извещение (διαμηνυθέντος), но он, несмотря на просьбы и принуждения, не покорился ни собору, ни царю. Вслед за тем выбор императора Андроника Старшего пал на ганского монаха Афанасия. Когда его известили об этом, то и он не тотчас принял избрание, считая себя недостойным высокой чести патриаршества. Только уступая требованию царя и собора, он наконец принял призвание, причем выразил свое желание - ходить по улицам пешком, носить грубую одежду и обувь и проводить простую жизнь. Эти условия будущего патриарха были приняты, так как всем были известны его высокие аскетические подвиги.⁴⁵⁷ И преемник Афанасия, патриарх Иоанн Созопольский (1294 г.), после царского выбора был обычным порядком извещен об этом и тотчас согласился на избрание.⁴⁵⁸

С особенной отчетливостью акт малого наречения выступает в процессе избрания патриархов после падения Византии. Так, когда собор избрал патриархом Геннадия Схолария (1453 г.), то немедленно было совершено и малое ему извещение об этом (έδωκαν αύτοϋ το μικρόν μήνυμα δια να τον έκάμουν πατριάρχην), но Геннадий сперва и слышать не хотел о патриаршестве, прямо заявив, что не хочет быть патриархом. Тогда архиереи, клирики и народ неотступно стали просить Геннадия принять патриаршество, и он наконец согласился.⁴⁵⁹ Малое объявление как наследие византийской избирательной практики совершалось и во время избрания патриархов Иоасафа I (1464 г.),⁴⁶⁰ Марка II,⁴⁶¹ Симеона,⁴⁶² Дионисия и др.⁴⁶³ Наконец, в пользу фактического существования малого извещения в чине избрания византийских патриархов может косвенно свидетельствовать и аналогичная византийская практика при избрании епископов, в чине которого малое извещение являлось одной из составных частей, хотя совершалось, конечно, иначе.⁴⁶⁴

Дальнейшую существенную и необходимую часть описываемого избирательного процесса составляло великое извещение (μέγα μήνυμα), или наречение. Тогда как извещение малое не было регламентировано строго определенными предписаниями, носило характер до известной степени частный, совершалось преимущественно в том месте, где избранный кандидат оказывался в момент выборов (в монастыре, где он жил, в его келлии, во дворце, куда он приглашался царем, и т. д.), и различными лицами (архонтами духовными и светскими, митрополитами и даже самим царем), - извещение великое происходило в храме, совершалось по определенному богослужебному чину и составляло особый церковный обряд. По объяснению Симеона Солунского, извещение в собственном смысле, или наречение, есть начало залогов и взаимных обязательств, в силу которых избранный на патриарший престол становился как бы женихом Церкви и давал перед Богом, ангелами и всеми людьми поручительство в том, что будет заботиться о ней и в полноте осуществлять принятое на себя предстоятельство.⁴⁶⁵ Об акте великого извещения патриарха ничего не говорят ни Придворный византийский Устав, в котором и не могло быть места этому церковному обряду, ни Кодин Куропалат.⁴⁶⁶ Но его хорошо описывает Симеон Солунский, а дополнением к этому главному источнику может служить лаврский (на Афоне) евхологий XV в. (№ 31). В этих памятниках чин великого извещения, или наречения, патриарха излагается следующим образом.

Великое наречение совершалось непосредственно после малого, если избранный кандидат уже имел священный сан. Если же он был простым монахом или мирянином, то предварительно рукополагался в иерея,⁴⁶⁷ а затем назначался определенный день для великого наречения. Симеон Солунский не указывает, в каком именно храме совершалось наречение, но ввиду того что избрание патриарха в последние века существования Византии происходило в храме Свв. апостолов, а великий храм патриархии (Св. Софии) во время вдовства Церкви был закрыт для церковных торжеств,⁴⁶⁸ можно полагать, что и великое наречение совершалось преимущественно в великолепном храме Свв. впостолов. Сюда на торжество собирались архиереи, иереи, архимандриты, игумены, клир и весьма много народа (πλείστος λαός), так как «проручествовался» (προχειρίζεται) общий для всех отец. В торжестве участвовали и все церковные архонты во главе с великим хартофилаксом, причем все они имели в руках светильники в знак божественной радости о Церкви, сочетаемой священному мужу, и о нем как чистом женихе, и в знамение божественного просвещения, исходящего и на них.⁴⁶⁹ Наконец, здесь, по делегации от царя, присутствовали гражданские архонты - сенаторы и сановники, которые и представляли лицо василевса.⁴⁷⁰ Обряд наречения начинался молитвословием, которое совершал новоизбранный патриарх, имевший на себе епитрахиль «ради вышней благодати» и фелонь «в знак светлости и чистоты».⁴⁷¹ После возгласа Благословен Бог наш читались Трисвятое, Отче наш и все остальные молитвы, приличные времени, т. е. Царю небесный, тропарь и кондак Пятидесятницы, сугубая ектенья и пр., так как совершалось дело Божественное и предначинал его Бог, а молитва освящала это дело и возносила к Нему.⁴⁷² После отпуста происходил самый акт великого наречения. Новоизбранный патриарх, имея на себе епитрахиль и фелонь, занимал место в священных вратах алтаря, а перед ним посредине храма становился великий хартофилакс вместе с двумя почтеннейшими сановниками, представлявшими лицо царя. Вслед за тем хартофилакс громко возглашал такую формулу наречения: «Державный и святой наш господин и царь и божественный, священный и великий собор приглашают святыню твою на высочайший престол патриархии Константинополя». Новоизбранный патриарх отвечал на это таким образом: «Благодарю великого самодержца и царя (и священный собор) и подчиняюсь (их) божественному и поклоняемому определению».⁴⁷³ В чине лаврского (на Афоне) евхология XV в. сделано к этому ответу и следующее добавление: «Если (новоизбранный патриарх) есть человек ученый (λόγιος), то он говорит и больше этого (και πλείονα)».⁴⁷⁴ Иначе сказать, новоизбранный патриарх произносил при великом извещении речь, как это было и при наречении епископа. По своему содержанию речь патриарха могла касаться собора и императора как непосредственных участников его избрания, присутствовавших иерархов, молитвами и содействием которых он надеялся исполнить вверенное ему дело, предстоящего народа, перед лицом которого он выражал согласие быть пастырем Церкви и пасти ее «хорошо и как Богу угодно», и вообще - намечать пути будущей первосвятительской деятельности.⁴⁷⁵ Когда патриарх перед лицом Бога и народа примет Святую Церковь, тогда все архиереи подходят к нему и воздают поклонение (προσκύνηση), равно - и клирики, и миряне, получая от него и благословение, потому что он есть жених Церкви.⁴⁷⁶

Итак, великое извещение, или наречение, было во всем своем составе чином церковным, совершалось в храме, по особому литургическому уставу, сопровождалось обычными атрибутами церковно-религиозных обрядов и т. д. Как величественное и весьма важное церковное торжество великое наречение собирало в храме не только высшее византийское духовенство и архонтов девяти патриарших пентад, но и низший рядовой клир, игуменов и монахов столичных монастырей и, наконец, светских архонтов и весьма много народа. Значит, в храме собиралась в лице своих представителей вся Византийская церковь. И это понятно: нарекался патриарх, первоиерарх этой Церкви, общий для всех отец, имевший громадное значение в церковно-общественной жизни Византии. В частности, в храме во время совершения обряда великого наречения в громадном числе присутствовал и византийский народ. Но как в период предварительного наименования кандидатов патриаршества, так и во время наречения народ не выражал активно своей воли, не пользовался правом заявлять свой протест по поводу выборов, - напротив, являлся вполне послушным Церкви, соглашался с избранием собора и волей василевса, безмолвно подчинялся авторитету духовной власти и вместе с иерархами, клириками и монахами лишь разделял общецерковную радость по поводу обручения Византийской церкви, как невесты, новому жениху - патриарху, вселенскому отцу и началовождю. Вообще, о какой-либо активной и самостоятельной роли народа в избрании патриархов в средневековую византийскую эпоху и речи быть не может.⁴⁷⁷ Далее, все присутствовавшие на наречении архонты, как патриаршие, так и царские, держали в руках светильники, потому что первые имели радость приветствовать своего ближайшего духовного началовождя, а вторые, представляя лицо василевса, принимали и некоторое ближайшее участие в наречении. Примечательно и то, что в церковном акте, коим было наречение, первенствующее значение принадлежало церковному архонту - великому хартофилаксу, который от лица царя и синода произносил пригласительную формулу великого извещения. По поводу этой формулы и вообще относительно участия василевса и его представителей - архонтов в великом наречении вполне обстоятельные объяснения дает Симеон Солунский. «Царь, - говорит он, - содействует собору в его деяниях как помазанник Господень, сделавшийся дефенсором и слугой Церкви, так как он во время помазания дал обещание и относительно этого».⁴⁷⁸ Формула наречения свидетельствует, что не царь сам по себе нарекает, но вместе с собором извещает о деяниях собора и только помогает ему. Симеон написал даже целую главу «против утверждающих, будто бы царь поставляет патриарха». «Так называемые новаторы, - передает он, - говорят неправду (φλυαροΰσι), когда, проникнутые чувством ненависти (φθόνω), утверждают, что царь поставляет патриарха. Отнюдь не царь, но здесь действует собор, а царь, будучи благочестивым, только помогает со своей стороны, не в силу лишь того, что он есть экдик и василевс, получивший помазание от Церкви, но и потому, что своим содействием и помощью он оказывает любовь к Церкви и сохраняет прочными церковные постановления, так как среди православных, для мира Церкви, и это должно соблюдаться».⁴⁷⁹ Комментария к этому объяснению Симеона Солунского не требуется. Можно лишь требовать, чтобы византологи непременно имели его в виду, когда ведут речь об отношении византийских василевсов к Православной Церкви.

Исторические источники, в свою очередь, представляют некоторые данные относительно фактического совершения великого извещения, или наречения, патриархов как особого церковного обряда, составлявшего часть сложного избирательного процесса. Так, Пахимер, рассказывая об избрании патриарха Германа III (1267 г.), сообщает, что с решением собора согласился царь, который, в свою очередь, просил (κατηντιβόλει) этого мужа принять избрание (малое извещение) и сам в течение нескольких дней приходил с архиереями, членами собора, и всеми средствами побуждал и просил не откладывать действий призвания (τα της κλήσεως); и действительно, будучи призван (προσκληθείς = великое извещение, в формуле которого царь и собор προσκαλούνται патриарха), Герман изъявил согласие занять патриарший престол.⁴⁸⁰ Далее, акт избрания патриарха Григория II Кипрского (1283 г.) заключал в себе не только τάς φήφους, т. е. голосование архиереев на соборе и выбор царем Андроником Старшим одного из трех кандидатов, но и необходимые свидетельства - και τάς μαρτυρίας όφειλούσας,⁴⁸¹ под которыми нужно понимать преимущественно обряд великого наречения, когда Церковь в лице своих представителей - архиереев, архонтов, духовных и светских, архимандритов, игуменов, клириков, монахов и громадного числа народа, присутствовавших в храме на торжестве, действительно свидетельствовала о правоспособности патриарха в деле вверяемого ему предстоятельства, а сам патриарх свидетельствовал о своем обручении с Церковью. И новоизбранный патриарх Афанасий I, склонившись на просьбы царя Андроника Старшего и собора (малое извещение), принял потом и призвание (τηνπρόσκλησιν), т. е. великое наречение.⁴⁸² Его преемник, патриарх Иоанн XII Созопольский (1294 г.), также был призван на престол извещениями (προσκληθείς μηνύμασι),⁴⁸³ иначе сказать, - получил малое и великое наречение. Несомненно, патриарх Филофей, избранный (1354 г.) на патриарший престол с точным соблюдением древнего чина, также имел и малое, и великое извещение, как это следует заключать из общего свидетельства Кантакузина об исполнении при избрании всего того, что в этом отношении было узаконено (πάντων, όσα νενόμισται, τετελεσμένων).⁴⁸⁴ Насколько ясно и отчетливо византийская церковная практика различала два извещения патриархов, - об этом может свидетельствовать и порядок их избрания в церкви Константинопольской в самом начале турецкого периода ее истории, когда в этой Церкви еще продолжали жить формы церковного византинизма и почти во всей полноте соблюдались церковные обряды византийского происхождения. Так, при избрании первого патриарха турецкой эпохи Геннадия Схолария было исполнено сперва малое извещение, а потом великое - μέγα μήνυμα, при совершении которого присутствовали архиереи, клирики и народ.⁴⁸⁵ Великое наречение принимали и ближайшие его преемники по патриаршеству - Иоасаф, Марк II, Симеон, Дионисий, Максим⁴⁸⁶ и др. Достойно замечания, что великое наречение совершалось после вечернего богослужения (μετά τον έσπερινόν),⁴⁸⁷ а формулу приглашения произносил преимущественно великий хартофилакс.⁴⁸⁸ По-прежнему чин наречения носил церковный характер, как это и видно из интересного описания обряда, совершенного в 1572 г. при избрании патриарха Иеремии II Траноса. «В час вечернего богослужения, - говорится в этом описании, - совершили по чину благословение, а потом торжественно и гармонично пропели вечерню в присутствии преосвященных митрополитов, боголюбезных епископов, честнейших клириков, благороднейших архонтов города и Галаты и всего христоименного народа. И все стояли, держа в руках свечи. По окончании вечерни честнейший великий эконом Великой Церкви, иерей кир Анастасий, как первый из клириков, стал посредине Великой Церкви (храма Богородицы Паммакаристы) и громким голосом произнес великое извещение избранному кандидату, митрополиту Лариссы Иеремии, который находился во вратах святого алтаря и имел на себе патриаршую мантию, епитрахиль и омофор, причем сказал ему: „Божественный и священный собор преосвященных митрополитов, боголюбезнейших епископов, честнейших клириков, благороднейших архонтов и всего христоименного народа приглашают святыню твою с престола святейшей митрополии Лариссы на высочайший и великий патриарший престол святейшей Великой Христовой Церкви". Тогда патриарх воздал по чину благодарение и потом принял патриарший жезл. И архиереи - один за другим по чину - подошли и поцеловали его руку. И он благословил их».⁴⁸⁹ В значении исключительно церковного чина великое наречение сохранилось на православном греческом Востоке и во все последующее время, а равно перешло и в практику церкви Русской, когда здесь было учреждено патриаршество.⁴⁹⁰

|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|