| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
Век Просвещения и рост неверия
Если еще в XVI веке неверие, не говоря уже об атеизме, было невыносимым скандалом, то теперь подобное мышление могло выйти из подполья и заявить о себе открыто. В XVIII вене можно точно констатировать рост неверия, однако, анализируя этот феномен, необходимо тщательно различать состояние интеллектуальной элиты, с одной стороны, и настроения народных масс, с другой.
В период радикального пересмотра идей в начале XVIII века некоторые философы дистанцировались от официального христианства. Если атеисты или, но крайней мере. материалисты как, например, Дидро, возглавлявший Энциклопедию, встречались еще довольно редко, то такие деисты, как Вольтер и Руссо уже пользовались большим влиянием. Гораздо более, чем «Великий Архитектор вселенной», религиозное чувство в сердце человека пробуждает Божество, обретенное на лоне природы.
Поколения разберутся в «Исповедании веры савойского викария» (1762)170 Жан-Жака Руссо, который, несмотря на полное отрицание первородного греха, придает эмоциональное содержание естественной религии. Такой автор второго разряда, как Бернардин де Сен-Пьер, написавший популярный роман «Поль и Виржиния» (1787), - типичный выразитель сентиментальной религии природы, в которой Бог «узнается по творениям», не смешиваясь с ними.
Во Франции в 1803 году вышло произведение неизвестного автора под названием «Жизнь законодателя христиан без пропусков и чудес». Там признается существование Иисуса, но Его божественная природа выносится за скобки. Как и для Спинозы столетие назад, чудеса оказываются невыносимыми для разума. Избавленная от сверхъестественного, религия должна быть разумной, просвещенной и свободной от всех «суеверий», которые ей враждебны. Именно суеверие клеймил Вольтер, крича: «Раздавите гадину!».
До этого времени в таких странах, как Италия, Франция, Испания, Австрия и т.д., католическая Реформа давала хорошие плоды, благодаря деятельности «внутренних миссий». Они систематически старались духовно пробудить население и очистить его верования и поведение, лишив привлекательности магию или чрезмерные суеверия. На наш современный вкус, в этой проповеди слишком большой акцент ставился на страхе перед вечными муками и на нравственном поведении почти исключительно в сексуальной области, однако она преподала народным массам основные принципы католической доктрины и морали.
Когда же в процесс дехристианизации начали вовлекаться представители элиты, то он затронул также и народные массы, сельских жителей, очень часто неграмотных: повсюду стали констатировать падение общественной нравственности (кражи, преступность, рост числа незаконнорожденных детей). Определяющую роль в этом играли деньги и жажда наживы, которая, по выражению одного священника того времени, превращает христиан (впрочем, вполне достойных уважения в частной жизни) в явных язычников. Здесь, однако, следует различать отдельные регионы. Влияние внутренних миссий могло быть определяющим, то есть препятствовать этой медленной дехристианизации.
Несомненно, упадок религиозного воспитания, помимо других причин, был связан с изгнанием иезуитов (начиная с 1760 года) и со скудностью семинарского образования, ограниченного морализмом; все это отразилось на христианском населении. Плохо обученные клирики не могут передавать другим хорошо разработанное учение. Католическая Реформа выдыхается, и Церковь, донимаемая «философами», встает в оборонительную позицию, колеблясь между молчанием и пособничеством «духу времени», как отмечал в книге, написанной в 1801 году, генеральный викарий Майнца и ревностный приверженец секуляризации в Германии Весенберг.
Ибо, отвечая на вызов Просвещения, значительная часть духовенства противопоставит ему лишь поведение заговорщиков, которые стараются учитывать все, что ни есть законного и верного в нападках философов на «религию». Наиболее явная из таких нападок, не связанная с антиклерикализмом, часто простительным, - это одержимость проблемой зла, впервые выраженная протестантом Пьером Байлем171 и затем принявшая форму метафизического скандала у Вольтера и его друзей философов в связи с землетрясением в Лиссабоне в 1755 году.
То, что называют католическим Просвещением («Aufklaerung»), есть реакция против католической Реформы, например, против лежащей в ее основе папской экклезиологии, которая символизирует идеал и практику ордена иезуитов. Были высказывания и против литургии, перенасыщенной сакральностью, которая, как казалось, нуждается для своего развития в архитектуре стиля «барокко», по крайней мере, на юге Германии, в Австрии или Италии.