| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ИДЕАЛЫ: ЧЕЛОВЕК И ЕГО ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ
СРЕДНЕВЕКОВОЕ ВАЛЛИЙСКОЕ СКАЗАНИЕ О ДЕТСТВЕ
"Мабиногион" - такое название присвоила сборнику валлийских волшебных легенд, записанных в XI-XII вв., их первая издательница и переводчица на английский язык леди Шарлотта Гест. Это множественное число от валлийского Mabinogi ("Повесть о детстве" или "О юности"), как именуются первые четыре сказания сборника.
В целом сборник, представляющий собой ядро средневековой литературы Уэльса, весьма неоднороден как по характеру включенных в него текстов, так и по времени их письменной фиксации. Его основной корпус - одиннадцать легенд - дошел до наших дней в составе двух рукописных сводов: "Белой книги Риддекха" (ок. 1325) и "Красной книги Хергеста" (ок. 1400). Видимо, оба они заимствовали текст из общего, более раннего источника, который был записан в конце XI в. Однако сюжеты и образы "Мабиногион" восходят к несравненно более древним временам, когда скотоводческие племена кельтов в авангарде великого индоевропейского переселения народов дошли до западных пределов Европы и принесли туда свою культуру, одновременно глубоко оригинальную и находящую множество параллелей в разных уголках необъятного индоевропейского мира.
Но если в других областях исторический процесс уничтожил архаичные общественные формы, то на окраине европейского континента, в Ирландии и Уэльсе, они просуществовали до сравнительно поздних времен и отразились в письменной традиции. Христианство, придя на британские острова, не столь враждебно, как в других местах, относилось к языческой мифологии и культуре, поэтому многие предания, записанные монахами и хронистами, сохраняют следы дохристианских верований. Прежние языческие боги становятся в них святыми, или древними королями, или могучими чародеями. Чародейством полны исландские и валлийские сказания, и именно они питали фантазией многочисленные литературные произведения от рыцарских романов о короле Артуре и рыцарях Круглого стола до сказочных эпопей Дж. Толкина. Многие памятники сочетают незаурядную отточенность литературной формы с варварским колоритом, открывающим, по выражению историков, "окно в железный век" Европы. Именно таковы первые легенды сборника, так называемые "Четыре ветви мабиноги", где перед нами предстает кельтское клановое общество, пронизанное родовыми связями и пережитками язычества. Впоследствии, после завоевания Британии франко-нормандцами, сюжеты валлийских сказаний проникли на континент и вернулись обратно в Уэльс - сначала в форме легенд о короле Артуре и его могучем королевстве, впервые обобщенных в знаменитой "Истории бритов" Гальфрида из Монмута (XII в.), затем в форме классического царского романа, явный отпечаток которого носят последние истории "Мабиногион", созданные под влиянием проникавших в Уэльс извне феодальных отношений.
В пестрой гамме мифов, легенд и обычаев, представленных в сюжетах сборника, немалое место уделяется воспитанию (ведь первоначально "повести о юности" подразумевали и описание воспитания в героях соответствующих идеальных черт). Отрывок, повествующий о воспитании Передура - "идеального рыцаря" двора Артура, уже не так насыщен чудесами и полон реалий феодального общества. Кельтский колорит здесь ослаблен и выражен в основном в деталях, сюжет более схематичен, язык обеднен. Но и эта повесть представляет интерес как свидетельство столкновения двух разных миров - мира кельтского родового общества и мира европейского феодализма. Второй из них, уничтожив первый и третируя его как "варварский", в то же время воспринял и впитал немало из его своеобразного наследия.
ПЕРЕДУР, СЫН ЭВРАУКА
Граф Эвраук владел землями Севера136, и было у него семь сыновей. И большую часть времени граф проводил не в своих владениях, но в войнах и турнирах137 и, как это часто случается с любителями подобных занятий, однажды был убит вместе с шестью своими сыновьями. Седьмого его сына звали Передур138; он был самым младшим и потому не отправился в поход. Иначе и его бы убили вместе с отцом и братьями.
Мать его была женщиной благоразумной и осмотрительной, и ее весьма беспокоила судьба сына. Поэтому она решила отослать его в глухое и отдаленное место, где никто не жил, и там с ним не было никого, кроме женщин, детей и убеленных сединами старцев, не способных к войне. И никто из них в присутствии мальчика не смел даже упомянуть о конях или оружии, чтобы он ничего не узнал об этом.
Мальчик же каждый день убегал в лесную чащу играть и стрелять из лука. И однажды он увидел, что к стаду коз, принадлежащих его матери, подошли две оленихи, и удивился, что у них нет рогов, и решил, что они заблудились в лесу и обломали рога о деревья. И со всех ног он пустился бежать за оленихами, пока не загнал их на опушку леса, где стоял его дом.
И Передур пришел к матери. "Мама, - сказал он, - странную вещь я видел. Две твоих козы заблудились и обломали себе рога, и они бегают так быстро, что я с трудом догнал их". Тогда все встали и пошли посмотреть на коз, и увидели, что это оленихи, и весьма поразились, что мальчик смог их догнать.
В один из дней увидели они трех всадников, едущих по дороге вдоль леса. Вот кто были эти всадники: Гвальхмаи, сын Гвиара, Гвайр, сын Гвистила, и Оуэн, сын Уриена, и странствовали они в поисках рыцаря, что разрезал золотые яблоки при дворе Артура139.
"Мама, - спросил Передур, - кто это там?" "Это ангелы, сын мой", - ответила она140. "По правде говоря, - сказал Передур, - мне тоже хотелось бы стать ангелом и отправиться с ними". И он вышел к ним на дорогу. "Скажи, друг мой, - спросил его Оуэн, - не видел ли ты здесь рыцаря нынче или вчера?" "Я не знаю, что такое рыцарь", - сказал Передур. "Это такой же человек, как я", - сказал ему Оуэн. "Что ж, если ты ответишь на мои вопросы, то я отвечу на твой". "Я с радостью отвечу тебе", - сказал Оуэн. "Что это?" - спросил тогда Передур, указывая на седло. "Это седло", - ответил Оуэн. И так Передур узнал название всего, что было на людях и конях, и назначение всех этих вещей. Тогда он сказал им: "Действительно, я видел нечто похожее на то, о чем вы спрашиваете. Поезжайте, и я поеду с вами и буду рыцарем".
После этого Передур вернулся к матери и сказал ей: "Мама, это не ангелы, а славные рыцари". Услышав это, мать его лишилась чувств, а Передур пошел прямо туда, где были привязаны лошади, что привозили им пищу и питье из населенных мест. И он выбрал тощую серую в яблоках лошаденку, что показалась ему самой крепкой, и придавил ее вьючным седлом, и соорудил из веток подобие сбруи, какую он видел на конях рыцарей. И потом он пошел к матери, которая тем временем очнулась. "Теперь ты хочешь покинуть меня, сын мой?" - спросила она. "Да, если ты позволишь, мама". "Подожди немного и выслушай мои советы". "С радостью, - сказал он, - только говори побыстрее". "Поезжай ко двору Артура, - сказала она ему, - ибо там собрались лучшие мужи, благороднейшие и храбрейшие. Если ты увидишь по пути храм Божий, остановись и помолись. Если увидишь пищу и питье, в которых нуждаешься, возьми их, коль это не нарушит приличия. Если услышишь крик о помощи, особенно женский, иди и помоги. Если увидишь драгоценную вещь, возьми ее и отдай бедняку; так ты заслужишь уважение. Если увидишь красавицу, служи ей, даже если она того не хочет; так ты прославишься как благородный муж"141.
И выслушав это, Передур сел на своего коня и, взяв заточенное копье, отправился в путь. Два дня и две ночи ехал он по глухому лесу без пищи и без "питья. И вот он увидел в лесу дивную поляну, и на поляне стоял шатер; он подумал, что это храм, и помолился. После этого он подошел к шатру и поднял полог и увидел у самого входа золотой стул, на котором сидела прекрасная дева с каштановыми волосами, перевязанными золотой лентой, украшенной самоцветами, и на пальце у нее было большое золотое кольцо. И Передур спешился и вошел в шатер, и дева с радостью приветствовала его. В шатре он увидел стол, и на столе два кувшина...
Пер. В.В. Эрлихмана.
The Mabinogion. -L., 1906; The Mabinogion. Vol. 1-2. Oxford, 1929.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Героическое детство фольклорных персонажей архаического общества и рыцарское воспитание - каковы их сочетания в средневековом сознании?
2. Чем привлекателен рыцарский воспитательный идеал для знатного мальчика?
ПРЕСВИТЕР ТЕОФИЛ
(кон. XI - нач. ХП в.)
Под данным именем был известен, по мнению некоторых исследователей, некто Ругерус, золотых дел мастер из нижнесаксонского монастыря Хельмерсхаузена. Ругерус (Роге-рус, Рогер, в монашестве принял имя Теофил) работал в Падерборне, в Вестфапии. Он ездил на юг, чтобы пригласить работать в Падерборн итальянских и греческих мастеров из Южной Италии. Возможно, ему хотелось научить падерборнских и пришлых мастеров тому, что он знал и умел, обучившись дома в Саксонии и затем в поездках по чужбине. Сохранившиеся ремесленные произведения Ругеруса-мастера свидетельствуют о его высоком мастерстве.
Был ли автором предлагаемого в нашей антологии текста сам Ругерус или нет, но тот, кто его написал, принадлежал к духовному званию и повествовал о традициях ремесленного обучения, прежде всего в монастырской практике того времени. Помимо обсуждения чисто технологическо-рецептурных вопросов, он был склонен и к отвлеченным размышлениям о своей профессии и воспитании истинного мастера. В предисловиях к трем книгам сочинения "пресвитера Теофила" названы цели обучения ремеслу, показаны отношение средневекового человека к такому учению, связь ремесла и обучение ему с высшими жизненными смыслами христианского мировоззрения.
СОЧИНЕНИЕ О РАЗЛИЧНЫХ ИСКУССТВАХ142
Книга первая. Предисловие
Каждое искусство изучается постепенно, частями.
Для живописи первое - это приготовление красок.
Затем будет ум твой трудиться над составлением смесей.
Выполняй эту работу, все время стремясь к совершенству,
Чтобы то, что рисуешь ты, было свежо и красиво.
После этого искусство многих людей
Твой труд возвеличит, как этому и научит моя книга.
Теофил, смиренный пресвитер, раб рабов Божиих, звания монаха недостойный, всем желает отвести от себя и попрать праздность разума и блуждание души с помощью полезного труда, выполняемого собственными руками, и приятных размышлений о новом и получить небесную награду!
В начале Книги Бытия143 мы читаем о том, что человек, созданный по образу и подобию Божию и одухотворенный дыханием Божиим, благодаря такому качеству занял первенствующее положение среди прочих живых существ, ибо он способен к восприятию божественной мудрости и, наделенный свободной волей, только своего создателя воспринимает волю и почитает власть. Тот, кто был введен несчастным образом в заблуждение хитростью дьявола и вследствие этого потерял из-за неповиновения Богу право на бессмертие [Адам], даже и тот передал уважение к науке и знаниям будущему поколению, дабы если кто приложит заботу и старания, смог бы обрести в полном объеме, как бы по праву наследования, талант и способность заниматься любым искусством. Изобретательность человека, усваивающая такое положение вещей и в своих различных действиях удерживающая от стремления к наживе и чувственным удовольствиям, привела его с течением времени ко дню предопределенной победы христианской религии, и свершилось то, что богоизбранный народ выполнил божественное предопределение, утвердив восхваление и прославление имени Бога. Поэтому благочестивая преданность верующих не должна пренебрегать тем, что мудрая проницательность предшествующего поколения передала нашему поколению. И то [наследие], что Бог уготовил для человека, человек должен воспринять со всем тщанием и всеми трудами своими стремиться к этому. Достигнув же, пусть никто не похвалится тем, что добился всего этого якобы самостоятельно, ибо успел он благодаря Богу, от которого и через которого все, без которого же ничто, - а с покорностью наделяется радостями, и пусть никто не утаивает достигнутого в мешке зависти и не скрывает в шкатулке упрямого сердца, но, отбросив всякое стремление к славе, с радостью и простодушием выкладывает всем ищущим, страшась евангельской притчи о том слуге, который умышленно спрятал добро от господина своего и не дал в рост деньги, за что лишился всякого вознаграждения и из собственных уст Господа получил осуждение как нерадивый раб.
Из страха перед такой притчей я, недостойный и ничтожный человечишка, то, что мне Богом безвозмездно дано и что он дарует всем в изобилии, - смиренно предлагаю всем, желающим учиться, и увещеваю их, дабы признали благоволенье Божие и дивились бы щедрости Его, и я настаиваю, чтобы они, когда возьмутся за работу, были бы стойкими и не поддавались сомнениям.
Подобно тому как низко и гнусно, когда человек стремится со всей страстью к чему-либо запретному или неподобающему (какого бы рода оно ни было), либо же насильственно захватывает награбленное, точно так же приписывается малодушию и глупости пренебрежение или отсутствие должного уважения к тому, что освящено законом Божиим и передано Богом-Отцом как наследие.
Ты же, возлюбленный сын мой, кто бы ты ни был, в сердце которого Бог вложил стремление к тщательному исследованию различных искусств, прилагая ум и старание, собирай то, что понравится, а также и вещи немалой ценности и полезные вещи, которые тебе сама по себе неожиданно произвела родная земля; ибо неразумен тот купец, который, неожиданно найдя в земле клад, пренебрежет им и не сумеет удержать и сохранить его. Поэтому, если тебе маленькие деревца принесут мирру, ладан и бальзам, или родные источники будут изливать масло, молоко и мед, либо же вместо крапивы и чертополоха и прочих сорняков вырастут в саду нард и различного рода ароматические тростники144, неужели же ты отнесешься к этому с пренебрежением, как к вещам ничтожным и обычным, не лучшего, а якобы худшего качества по сравнению с теми, какие получил бы, объехав разные страны и моря. Ведь и по твоему собственному разумению это было бы большой глупостью, хотя часто бывают люди, которые то, что дорого стоит и достается с большим трудом и затратой больших усилий, ставят на первое место и оберегают с величайшей осмотрительностью. Однако если неожиданно, безо всякой затраты иногда попадаются или случайно отыскиваются такие же или лучшие вещи, то оберегают их с такой же и даже с еще большей тщательностью.
Поэтому, дражайший сын мой, которого Бог одарил благостью своей, дарованной тебе без твоей личной заслуги, в то время как многие получили бы это лишь путем тяжелого труда, пересекая морские волны с большой опасностью для жизни, преследуемые голодом и холодом или же длительной кабалой ученья, мучимые ежедневной учебой и томимые жаждой к знаниям, посмотри это "Сочинение о различных искусствах" со всею жадностью взора, вооружившись крепкой памятью, прочти и с горячей любовью к знаниям охвати его содержимое. Коль скоро ты его с вниманием тщательно исследуешь, то увидишь, чего достигли в Греции в отношении различных видов красок и смесей, что знают в Тоскане об Электре145 или о разнообразии черных красок, что знают, в отличие от других, арабы в области кузнечного дела и литья, каким разнообразием сосудов различной формы, изготовлением гемм146 или изделий из кости, украшенных золотом (и серебром), славится Италия, как любят и ценят разнообразные оконные украшения во Франции, что хвалят в Германии из числа золотых, серебряных, бронзовых, железных, деревянных и каменных изделий. Если будешь это часто перечитывать и крепко держать в памяти, то этим вознаградишь меня, ибо столько раз ты извлечешь пользу для себя из труда моего, сколько раз будешь молиться за меня милосердному всемогущему Богу, который знает, что я написал свой труд не из любви к человеческой похвале и не из жадности к награде на этом свете, что преходяще, и не скрыл что-либо ценное или редкое из зависти и не сохранил ничего для себя лично, но помог нуждам многих и содействовал советами для приумножения чести и славы Божиего имени. <...>
Книга вторая. Предисловие
Я не жалею, дорогой брат мой, что из чувства искренней любви пытался в предыдущей книге воздействовать на твои природные способности и внушить тебе, как почетно и как возвышенно отказаться от праздности и попрать бездействие и лень, как сладко и приятно посвятить свои силы различным полезным занятиям, согласно словам одного оратора, сказавшего: "Знать что-либо - похвально, ничего не знать - преступно".
И никто не должен досадовать, усвоив изречение Соломона: "Кто приумножает знания, приумножает и труд". Ибо кто усиленно поразмыслит над этим, поймет, как много следует отсюда для души и тела. Ведь яснее света, что тот, кто стремится к праздности и легкомыслию, занимается пустой болтовней и ненужными вещами, предается пьянству, дракам, убийствам, кражам, богохульству, клятвопреступлениям и другим подобным делам, тот противен глазам Господа, смотрящего на кроткого и спокойного, послушно работающего в тиши во имя Господа, согласно предписанию святого апостола Павла: "Должно больше работать, создавая своими руками то, что хорошо, чтобы иметь необходимое для страждущих". Желая быть последователем этого, приблизился я к преддверию святой Мудрости и увидел придел147, расписанный самыми разнообразными красками, а также полезность и природные качества каждой из них. Вскоре я, сам не заметив как, вступил туда и наполнил сердце свое в достаточной мере всем тем, что я в отдельности исследовал путем тщательных опытов. После того как я все достаточно обследовал глазами и руками, вверил это безо всякой зависти тебе для изучения. Однако поскольку нет необходимости в том, чтобы применение этой живописи было бы досконально рассмотрено, я, как пытливый исследователь, постарался узнать, с помощью какой изобретательности художника разнообразие красок может украсить произведение и не отражать дневного света и солнечных лучей. Исследуя это, постигаю я природу стекла, соображаю, как работа с ним может быть выполнена при употреблении лишь его одного в разнообразном виде.
И это мастерство в том виде, как я его познал зрением и слухом, я позаботился передать тебе для изучения. <...>
Книга третья. Предисловие
Давид, самый выдающийся среди пророков, которого Господь Бог в предвечные времена избрал и предназначил за простоту и смирение его духа, избрав его себе по сердцу, и поставил властелином над любезным ему народом, дабы, получив такой титул, правил бы он благородно и мудро, и утвердил его в том Духом Господним - слил все стремления своего духа в одну любовь к своему Создателю и среди прочего изрек следующее: "О Господи! Возлюбил я красоту дома Твоего!"
Как и следует, муж столь большой власти и такого острого разума понимал под этим домом обиталище небесного двора, в котором в непостижимом свете восседает Бог перед поющими гимны хорами ангелов, и взывал Давид к престолу Божиему всем сердцем своим, говоря: "Об одном молю я Господа, к тому стремлюсь, чтобы жил я в доме Господа все дни моей жизни"; и, будучи вместилищем преданной души и чистейшего сердца, где действительно обитал Бог, гостем которого он горячо желал быть, Давид молил: "Обнови правильный дух, о Господи, в сердце моем".
Известно также, что Давид желал украсить земной дом Господа, который является местом молитв. И действительно, все материалы для храма, основателем которого он сам страстно хотел стать, но не заслужил этого вследствие большого количества пролитой во враждебных стремлениях человеческой крови, в золоте, серебре, меди и железе завещал он сыну своему Соломону. Он прочел в Исходе, что Бог приказал Моисею воздвигнуть скинию, избрать для этого дела мастеров с известными именами и богатых духом мудрости и знаниями по различным наукам, дабы создали они произведение в золоте, серебре, меди, драгоценных камнях, дереве посредством всякого рода искусства. В смиренном созерцании полагал он, что Бог возрадуется такому убранству, порядок которого он установил при руководстве и попечительстве Святого Духа. И он считал, что без божественного внушения ничто подобное никто не сможет соорудить. Поэтому, дражайший сын, не медли, но веруй полностью, что Божественный Дух наполняет твое сердце, когда ты украшаешь дом Его таким разнообразием работ. И чтобы ты никак не сомневался, возвещаю тебе ясным образом, что все, что ты можешь познать, воспринять или придумать, - все это принесет тебе милость Духа в семи образах. Через дух мудрости познаешь ты, что все созданное исходит от Бога, а без Него ничто не бывает; через дух разума достигнешь ты большого понимания в том, какого правила, какого разнообразия и какой меры должен ты придерживаться в разных своих работах; через дух благоразумия поймешь ты, что не должен утаивать полученный от Бога талант, но открыто протягивать его всем, желающим честно учиться, со смирением трудясь и обучая; через дух силы отстранишь ты все застывшее, а то, что начинаешь, - не вялыми усилиями, а с полными силами поведешь к завершению; через дух знания, дарованный тебе, ты будешь господствовать с помощью рассудка над своими богатыми способностями и, совершенствуя их, будешь в изобилии, со всею смелостью ума своего делать свои знания общим достоянием; через дух благочестия познаешь ты, что, для кого, когда, сколько и каким образом ты будешь создавать, и, чтобы не подкрался к тебе порок жадности или стяжательства, соблюдай, благочестиво размышляя, меру вознаграждения; через дух богобоязни постигнешь ты, что сам по себе ты ничего собою представлять не можешь, призадумаешься над тем, что ничем другим, кроме как ниспосланным Богом, ты не обладаешь и не хочешь обладать, но с верою, признанием и воздавая благодарность считаешь, что то, что ты знаешь, или то, что ты есть сам и кем быть можешь, исходит от милосердия Господня. Воодушевленный значением таких добродетелей, дражайший сын, ты, войдя с твердой уверенностью в храм Божий, украсишь его с таким изяществом, расписав потолки и стены различным образом, разнообразными красками и изобразив для взирающих красоту Божиего рая, оживив ее различными цветами и зеленью листьев и травы и осветив души святых различными коронами соответственно их заслугам, - и достигнешь того, что Бога-Создателя славят и возносят хвалу чудесным деяниям Его. Ведь глаз человеческий не может решить, на каком произведении должен он раньше остановить свой взор. Если он обращается к потолкам, то они расцвечены, как занавеси; смотрит он на стены - перед ним вид рая; если из окон льется поток света, дивится он драгоценнейшему украшению стекла и разнообразию ценнейшей отделки. Если же верующая душа видит наглядное изображение страданий Господа, то она испытывает страх; если видит, какие муки во всех частях своего тела испытывали святые мученики и какую награду, а именно бессмертие, получили, стремится к более благочестивому образу жизни; если видит» он, что радости на небесах столь же велики, как муки в адском огне, то воодушевляется надеждой при своих добрых деяниях и сильно тревожится, думая о грехах своих.
Пер. с лат. Н. Мелик-Гайказовой Theophilus Presbyter. Schedula diversarum artium. Hrsg. von A.Igl. - Wien, 1874.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Каковы основные принципы воспитания и обучения средневекового ремесленника?
2. Какое отношение к своему делу воспитывает Теофил?
3. Охарактеризуйте цели, которые стояли перед учеником ремесленника?
4. Можете ли вы восстановить культурно-педагогическую атмосферу, окружавшую будущего ремесленника, мастера?
5. Как представлял мастер важность обучения своему делу, его место во вселенной и перед Богом?