| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
2. ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ ФРАНЦИСКАНСКОЙ МИССИИ 1245 года
Пятого марта 1245 г. в Лионе папа Иннокентий IV подписал буллу к «царю и народу тартарскому». Доставить послание папы по адресу было поручено францисканцу Иоанну де Плано Карп и ни, который в связи с возложенной на него миссией получил широкие полномочия папского легата. Брату Иоанну шел шестьдесят четвертый год. Очевидно, что дипломатическое путешествие в Центральную Азию не планировалось. Папа не передал с послами ни одного подарка. Посланник должен был доехать до ближайшего монгольского войска и для этого был выбран путь через Восточную Европу. Участники миссии покинули Лион 16 апреля и направились в Богемию. По пути в Польше к ним присоединился брат Бенедикт Поляк. О важной роли этого участника миссии говорит в прологе своей книги брат Иоанн: «У нас было повеление Верховного Первосвященника все тщательно исследовать и рассмотреть; это делали ревностно, как мы, так и брат Бенедикт Поляк [принадлежащий к] тому же ордену, который был [нам] в нашей нужде спутником и переводчиком». Выбор был сделан исключительно удачно. Брат Бенедикт проявил самый живой интерес к различным аспектам жизнедеятельности Монгольской империи, а его фиксация полученных сведений отличается меньшим количеством оплошностей и ошибок. Долгое время в науке был известен только короткий рассказ брата Бенедикта о его впечатлениях о путешествии к монголам, записанный неким кельнским схоластом. Схоласт, стремясь блеснуть классической образованностью, украсил рассказ причудливыми подробностями, что окончательно лишило возможности по достоинству оценить наблюдения брата Бенедикта.
В 1965 г. американский историк Г. Д. Пейнтер опубликовал по латинской рукописи XV века текст «Истории Тартар» брата Ц. де Бридиа, которая является не чем иным, как сокращенным переложением донесения брата Бенедикта. Более правильным будет утверждение, что брат Ц. де Бридиа тщательно и без сокращений переписал ту часть донесения, где излагалась вымышленная история рождения империи Чингис-хана (которую принято называть «Романом о Чингис-хане»), но опустил сведения о вооружении, одежде кочевников, женских головных уборах и прочие подробности, показавшиеся ему не столь полезными (см. НТ, §37).
Настоящее исследование предлагает на суд читателей первый перевод на русский язык «Истории Тартар» брата Ц. де Бридиа. На самом деле речь пойдет, как уже не раз сказано, о донесении брата Бенедикта, которое дошло до нас в передаче третьего лица. Учитывая то обстоятельство, что брат Бенедикт был переводчиком миссии и, следовательно, на один шаг стоял ближе к информантам, не будет слишком смелым следующее предположение: все отчетные материалы миссии и в полном объеме были подготовлены именно им. Для того чтобы получить более полное представление о сведениях, которыми обладала миссия, мы должны «суммировать» донесение брата Иоанна и «Историю Тартар» брата Ц. де Бридиа. Речь идет о создании и последующем анализе общего фонда сведений францисканской миссии 1245 г. Подобная задача была поставлена и отчасти выполнена польскими историками, издавшими в 1993 г. полную подборку материалов, связанных с историей дипломатического странствия брата Иоанна (см.: SDŚ). Следующим шагом является тематическое структурирование материалов миссии. Необходимость разбивки материалов по темам осознавалась самими францисканцами. Донесение брата Иоанна, поделенное им на девять глав, с последующей разбивкой глав на подтемы, - лучший тому пример.
В нашем исследовании выделено свыше сотни сюжетов, каждый из которых представляет собой вполне самостоятельную тему. Какие перспективы открывает такой подход к материалам миссии? В первую очередь он позволяет отвергнуть «этнографический» характер собранных францисканцами сведений. Францисканцев интересовало иное: механизм функционирования империи (униформа, исполняемость приказов, наказание за проступки): ресурсы империи, отсюда интерес к обыденной реальности кочевого быта; организация и мобильность армий: идеология и верования. Перед нами с необходимостью встает вопрос о характере содержания донесений. Сопоставив выделенные темы с параллельными восточными известиями, мы убедимся, что францисканцы транслируют монгольский имперский миф. Имперский миф и был той единственной реальностью, которую зафиксировали папские послы, стремясь проникнуть в тайны кочевой культуры. Но об этом чуть ниже.
Принимать брата Иоанна или брата Бенедикта за авторов тех или иных сведений, отраженных в их отчетах, было бы сегодня непростительной ошибкой. Видимо, стоит отметить очевидную вещь. Несомненно, францисканцы - авторы донесений, тогда как сведения получены ими на территории империи из рук весьма осведомленных людей. Папские послы добросовестно зафиксировали то, что им сообщалось. На их счет мы можем лишь отнести ошибки и искажения при записи полученных сведений. Вопрос об источниках миссии далеко не праздный. Например, подробная и ясная картина погребальных ритуалов монгольской знати, отраженная в донесениях, не имеет аналогов в других средневековых источниках. Исключено, что францисканцы лично наблюдали подобные ритуалы, поскольку в противном случае их, по причине ритуальной нечистоты, не допустили бы к аудиенции с великим ханом. Вместе с тем известно, что погребальные ритуалы монгольской знати были окружены глубокой тайной. Брат Вильгельм де Рубрук не смог выяснить и малой толики подобных сведений. Несомненное достоинство участников первой дипломатической миссии к монголам - это умение находить важные источники информации.
Сравнивая две версии одного и того же отчета - «Историю Тартар» брата Ц. де Бридиа и «Книгу о Тартарах» брата Иоанна, мы можем оценить механизм отсеивания той или иной информации. Например, брат Иоанн умолчат, что на аудиенцию с великим ханом они должны были явиться в шитых золотом монгольских халатах (но сообщил об этом в частной беседе брату Салимбене из Пармы) Напомню, что францисканцы, вступая в орден, давали обет бедности, что исключало ношение дорогих одежд. Показательна позиция брата Ц. де Бридиа, опустившего описание женского головного убора бокка и, скорее всего, даже не догадывавшегося, что речь идет не о женской моде, а об имперской униформе. Брат Иоанн, в отличие от брата Бенедикта, счел возможным отнести вымышленную биографию Чингис-хана к главе, посвященной истории происхождения империи. Так или иначе, сегодня изучение и использование «Книги о Тартарах» брата Иоанна без учета параллельных известий из донесения брата Бенедикта невозможно. Оба письменных памятника взаимно дополняют друг друга и, что важно, позволяют оценить дистанцию между средневековым наблюдателем и материалом. То, что было интересно брату Бенедикту, например монгольские термины, напрочь отсутствует в донесении брата Иоанна. Наличие параллельных сюжетов, авторство которых ранее безоговорочно приписывалось брату Иоанну, позволяет поставить вопрос об общих источниках информации участников миссии. Скажем, у нас появился реальный шанс оценить способ конструирования пятой главы донесения брата Иоанна, где сюжеты «Романа о Чингис-хане» свободно перетасованы с вполне реальными наблюдениями. В донесении брата Бенедикта материалы легендарного характера изложены компактно и сохранили исходный порядок изложения. Что же касается фонда «реальных» сведений, то их сопоставление позволяет получить панорамную картину и выявить дополнительные нюансы. По этой причине мы отказались от формы традиционного комментария, в данном случае малопродуктивной, тем более что существуют английский и польский переводы «Истории Тартар» брата Ц. де Бридиа с краткими комментариями. Вместо комментария мы предлагаем по каждой теме небольшое исследование, иногда ограниченное параллельными восточными материалами. Подчеркнем, что истинная оценка сочинений францисканской миссии 1245 г. возможна только в евразийском масштабе. Обсуждение материалов миссии на фоне официальных монгольских и персидских известий позволяет глубже обосновать главную гипотезу исследования, а именно: папские послы транслируют монгольский имперский миф. О так называемой «реальной» картине империи не может быть и речи. Было бы непростительной ошибкой с нашей стороны ограничиться сравнением донесений лишь с европейской традицией, как поступила, например, немецкий историк Ф. Шмидер, издавшая в 1997 г. новый перевод книги брата Иоанна.