| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
I. СТРАСТЬ К АБСОЛЮТУ
«Что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего. Для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа и найтись в Нем... чтобы познать Его, и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его, чтобы достигнуть воскресения мертвых. Говорю так не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился; но стремлюсь, не достигну ли я, как достиг меня Христос Иисус... Только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели» (Флп 3, 7)
«Человек сей - Мой избранный сосуд»
Будучи одновременно евреем, греком и римлянином, Павел уже по происхождению своему человек исключительный. Город Таре, где он родился, расположен на слиянии путей, связывающих Малую Азию, а значит, и Грецию, с Ближним Востоком: Сирией, Персией и путем в Индию. На северо-западе переход из Анатолии охраняется «Киликий-скими воротами» ущельем, прорезающим высоты Тавра; а на востоке «сирийские ворота» открывают дорогу в Антиохию Сирийскую. И оттуда идет еще одна дорога, ведущая в Палестину, Аравию, Египет.
В южной части города один из крупнейших портов Средиземноморья, откуда каждый день суда, нагруженные тканями, отплывают в Рим, Карфаген и Александрию; другие, везущие пряности, отправляются вверх по течению реки Сидна к сердцу города. Богатство Тарса, столицы Киликии составляет, прежде всего, «власяница» - шершавая ткань из козьей шерсти, служившая для изготовления шатров и совершенно невыносимая как одежда.
Вероятно, семья Павла одна из тех, что держали в своих руках процветающую торговлю тканями и владели торговыми лавками во многих Средиземноморских портах. Именно этим объясняются приветствия, с которыми Павел будет обращаться к многочисленным родственникам в каждом послании. Благодаря такой большой семье на каждом этапе своих странствий Павел будет находить пристанище. Он знаком не только с торговым делом, но и обучается в отцовской мастерской ремеслу ткача, и всю свою жизнь, при любых обстоятельствах это позволит ему обеспечивать себе средства к существованию.
Таре - большая греческая колония, где жило от двухсот до трехсот тысяч жителей; город, обладавший своим гимнасием, школами, театрами, храмами. Один из географов первого века сообщает: «Жители Тарса столь страстно увлечены философией, обладают столь энциклопедическим умом, что их город в конечном счете затмил Афины, Александрию и другие города, известные тем, что породили философские группы или школы. В Тар-се существуют школы, где преподаются все виды свободных искусств».1
И Павел подтверждает: «Я Иудеянин, Тарсянин, гражданин небезызвестного Киликийского города» (Деян 21, 39).
Павлом юного Савла называли греки. Его иудейское имя напоминает об имени одного из первых царей Израиля, происходившего из колена Вениамина, как и он сам; но на греческом языке оно означало изнеженного человека. Впрочем, использование двойного имени очень распространено среди евреев диаспоры. В Тарсянских школах Павел получает образование, открыто обращенное к проблемам его времени; он погружен в мир искания истины, добра и красоты, то есть в греческую вселенную, где человек - мерило всех вещей, и стало быть, его следует все больше познавать во всех его ипостасях: тела, которое прекрасно, души, жаждущей радости и мира и духа божественного дуновения, обитающего в самом сердце его существа.
Для некоторых философов поиски истины - это идеал, борьба, определяющая выбор человека в важнейшие моменты жизни. И Павел вступает в игру, устремляется на поиск: он умен, любознателен, глубок, с живым темпераментом. Его речи и письма докажут впоследствии его юношеский интерес к философии и риторике. В Афинах, говоря перед Ареопагом о едином Боге, он вспомнит то, чему учился и процитирует известную фразу, написанную одним Тарсянским поэтом. «Мы Его и род»; и другую, несомненно воспроизводящую учение Пифагора или Клеанфа: «Мы Им живем и движемся и существуем».
Будучи иудеем, живущим в греческой колонии, Павел обладает еще и почетной привилегией римского гражданства, что крайне редко встречалось вне пределов итальянского полуострова. И ею он не раз воспользуется во время странствий, чтобы спасти собственную жизнь или по крайней мере потребовать уважения, на которое имеет право. Как это оказалось возможно? Предполагают, что семья Павла помогла римлянам восстановить мир в городе во время одного восстания; а может быть, это известность и щедрые дары его предков городу позволили им достичь такой привилиегии.
Короче говоря, в Павле сосредоточено все лучшее, что могла предложить молодому человеку цивилизация первого века; но помимо этого он обладает свойствами, какие никакая цивилизация дать не может: страстью к истине и прямотой души.
2. У ног Гамалиила
Прежде всего, Савл - иудей диаспоры, то есть принадлежит к одной из общин изгнанников, распространенных по всему известному миру, которые составляли двенадцатую часть всего населения империи, то есть больше четырех миллионов человек, рассеянных в основном в Риме, Александрии и Вавилоне. Их религия была признана, и они пользовались некоторыми привилегиями; например, правом посылать дары для Храма Иерусалимского или освобождением от военной службы. Для этих верующих, страстно приверженных своему национальному и религиозному тождеству, синагоги были местом сбора, обучения и культа.
Савл сам себя называет «обрезанным в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Евреем от Евреев, по учению фарисеем» (Флп 3, 5). Как только он окончил учебу в философских кружках Тарса, его жажда понять и познать привела его в Иерусалим, в школу одного из величайших учителей того времени, раввина Гамалиила.
Гамалиил - первый, называемый Старейшиной, ученик Гиллеля, основателя наиболее открытого течения в фарисействе, признававшего прозелитизм. Однажды, после Пятидесятницы, он выступит в защиту рождающейся Церкви: «Встав же в синедрионе, некто фарисей, имением Гамалиил, законоучитель, уважаемый всем народом, сказал: "отстаньте от людей сих и оставьте их; ибо, если это предприятие и это дело от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его; берегитесь, чтобы вам не оказаться и Богопротивниками"» (Деян 5, 34).
Учение Гамалиила просто и традиционно: «Будь учеником Аарона, любившего мир, радей о мире, люби людей и приводи их к Закону», и он добавляет: «Найди себе учителя, не оставайся в сомнении». Савл же еще не нашел своего учителя.
Этому молодому фарисею около тридцати лет. Он полон рвения к Богу своих Отцов в то неспокойное время, когда ученики некоего Иисуса из Назарета сеют смуту в народе. Больше всего подпадают под влияние этих диссидентов обращенные родом из греческого мира, эллинисты. Речи смутьянов невыносимы: они ставят под сомнение святость
Храма, позволяют себе нападки на Закон, критикуют поведение избранного народа, а главное, пытаются представить своего распятого пророком; даже хуже - пророком, ожидаемым всеми Мессией. Для убежденного фарисея такого рода пропаганда достойна смерти.
И вот как раз только что оказывается пойман с поличным некий Стефан, пылкий проповедник, эллинист, застигнутый на кощунстве и попытках совращения народа. На этот раз пощады быть не может, он подлежит избиению камнями. Свидетели выводят богохульника за город, скидывают плащи и оставляют их Павлу, прибежавшему на место казни на крики толпы и не менее разъяренному, чем все прочие. Он бесстрастно наблюдает за казнью Стефана. Возможно, их взгляды встречаются, потом Стефан возводит глаза к небу и, преображенный, просит: «Господи Иисусе! Прими дух мой», и издает последний крик: «Господи! не вмени им греха сего».
Но Савл не понял. Очертя голову, он бросился воевать с этим нечестивым учением, он «терзал церковь, входя в домы и влача мужчин и женщин, отдавал в темницу» (Деян 8, 3). Савл сам переживет тайну отречения от иудеев ради Христа, и тайна эта останется мукой, которая всегда будет его терзать. В свое время сам он тоже будет отвергнут средой иудеев и вынужден будет довольствоваться проповедованием среди язычников, горько вздыхая:
«Вам первым надлежало быть проповедану Слову Божию, но как вы отвергаете его и сами себя делаете недостойными вечной жизни, то вот, мы обращаемся к язычникам» (Деян 13, 46).
Но его забота о братьях всегда будет выражаться в словах, дышащих любовью:
«Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян, которым принадлежит усыновление, и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетование; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки» (Рим 9, 1-5; 13-14)
1 Страбон. География, 14, V, 13.