| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
Глава 9
ВОПЛОЩЕНИЕ ПРЕДВИДЕНИЙ: II ВАТИКАНСКИЙ СОБОР
"Дело Божие имеет своей целью освящение христианской жизни в миру. Вы, погруженные в мирскую жизнь, стремитесь жить согласно Священному Писанию, чтобы преобразить и искупить мир любовью Христа. Это воистину великий идеал, который поначалу опережал развитие богословского мышления о достоинстве и роли мирян в Церкви и обществе. Это новое богословское мышление - главная черта Церкви периода II Ватиканского Собора и после Собора".
Иоанн-Павел II, 19 октября 1979
25 января 1959 года Папа Иоанн XXIII провозгласил свое решение о созыве вселенского собора. Узнав об этом основатель Opus Dei начал молиться, а также призывать молиться других за счастливый исход великого начинания, которым является Вселенский Собор.
25 декабря 1961 года было оглашено Апостолическое Постановление Иоанна XXIII о созыве II Ватиканского Собора. В этом документе объяснялись причины, побудившие Папу созвать Собор и намечались преследуемые им цели: современный мир претерпевает радикальные изменения вследствие технического прогресса и социальных революций. Многие из этих преобразований сами по себе хороши. К сожалению, нет недостатка в тех, кто претендует на то, чтобы устроять этот новый земной порядок без Бога. Цель Собора - изучить эти изменения и создать условия, позволяющие Церкви выполнить свою миссию в современном мире.
Св. Хосемария Эскрива по праву считают предвестником II Ватиканского Собора: не случайно вопрос о достоинстве и роли мирян в Церкви, являющийся стержнем учения основателя, занял столь важное место на соборных сессиях и получил серьезное отражение в заключительных документах Собора. Несмотря на огромную заинтересованность в результатах деятельности Собора, отец Хосемария не счел для себя возможным принять в нем непосредственное участие. Объяснение этому мы находим в воспоминаниях отца Альваро дель Портильо: "Он подумал, что может быть приглашен в качестве Генерального президента Секулярного Института (так звучало тогда юридическое определение Opus Dei). В этом случае ему надлежало бы присутствовать на заседаниях в качестве соборного Отца вместе с руководителями орденов - в том числе и монашеских. Ему очень хотелось лично участвовать в соборных встречах, но все же он счел неудобным свое участие в качестве президента Секулярного Института. Ведь это могло быть понято как принятие юридического статуса, неадекватного природе Opus Dei.* Или, во всяком случае, как создание нежелательного прецедента для пересмотра этого статуса в будущем. Он изложил Курии мотивы, по которым не считал целесообразным свое участие в Соборе. И его разъяснения были восприняты правильно.
"Тогда монс. Лорис Каповилла по просьбе Иоанна XXIII пригласил отца Эскриву в качестве эксперта Собора. Наш основатель подтвердил свое полное и безоговорочное расположение и готовность в любом случае подчиниться решению Папы, но тут же вновь изложил причины, по которым предпочел бы не принимать приглашение. В целом они сводились к следующему: с одной стороны, он не смог бы уделить этой миссии должное внимание. С другой - было бы странным его участие в качестве простого эксперта, в то время как некоторые из его детей-епископов являются соборными Отцами. Безусловно, дело тут не в гордости, но в желании избежать недоразумений в Святой Церкви. Если бы основатель Opus Dei принял назначение в качестве эксперта после отказа от назначения соборным Отцом, то могло возникнуть впечатление, что ведется закулисная игра. А те, кто не в курсе дела, могли решить, что Церковь не придает достаточного значения Opus Dei".
Не присутствуя лично на сессиях Собора, отец Эскрива, тем не менее, оказал значительное влияние на его ход и решения. Вот свидетельство монс. Абилио дель Кампо, Калагорского епископа: "В течение всего времени работы консультативного собрания, когда многие предсказатели из противоположных лагерей либо предрекали будущие несчастья, либо отрекались от всего, что было раньше, я видел его молящимся с глубокой верой и призывающим других молиться Святому Духу, Который не мог не просвещать епископов, собравшихся вокруг Папы. Он не переставал напоминать о неизменности Церкви, особенно укрепляемой посредством Соборов.
"Я глубоко уверен в том, что участие отца Хосемарии в богословском уточнении многих вопросов, благодаря полученному им от Бога откровению и исключительному пастырскому опыту в мире труда, было практически незаменимым. Многие отцы Собора, пользуясь его дружбой, следовали его благоразумным советам также, как и его духовные дети, принимавшие непосредственное участие в планировании работы Собора".
Среди последних был Генеральный Секретарь Opus Dei дон Альваро дель Портильо. Сначала он был избран президентом предподготовительной Комиссии по делам мирян, а затем членом подготовительной Комиссии и, в конце концов, секретарем Комиссии по "дисциплине клира и христианского народа" и экспертом ряда других комиссий.
Долгие годы, в течение которых продолжалась эта великая Ассамблея, многие Отцы Собора навещали отца Эскриву. Один из них, монс. Поль Жозеф Шмитт, епископ Метца, так вспоминал об этом: "Я нашел в нем человека необычайно восприимчивого и хорошо знакомого с проблемами современности. В то же время его волновали как проблемы земного будущего, так и завтрашний день Церкви. Он прекрасно сознавал, чтó было поставлено на карту на заседаниях Собора и был глубоко убежден в том, что невозможно ограничиться только косметической отделкой Церкви. Однако, реформа церковных структур, сама по себе, не казалась ему принципиальной, Он считал, что только возвращение к истокам веры позволит Церкви выполнить свою миссию в мире".
"В это время, - вспоминает монс. Перальта, епископ города Виториа, - двери его дома были открыты для всех прелатов, которые хотели его посетить. А их было много. Он ни разу не отказался выслушать того, кто его об этом просил и никогда не отказывал в советах, которые давал со свойственной ему добросовестностью и прямотой. Он всегда относился с уважением к мнению других, поскольку любил подлинный плюрализм в рамках Церкви. Он защищал как право других, так и свое собственное право на свободу выражения мнений в вопросах, не получивших церковного определения".
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ИСТОКАМ ВЕРЫ
II Ватиканский Собор вернул христианское богословие к его библейским и святоотеческим корням, возродил исконно присущее ему душепастырское направление. В учении отца Эскривы очень ярко проявилось то возвращение к истокам веры, к которому он постоянно призывал своих современников. Все его проповеди буквально пронизаны библейской атмосферой, испещрены цитатами как из Ветхого, так и, в особенности, Нового Завета. Чрезвычайно большое значение отец Эскрива придавал также трудам Отцов Церкви, как западных, так и восточных. Он постоянно ссылается на бл. Августина, св. Иоанна Златоуста, св. Иеронима, св. Василия Великого и многих других великих учителей Церкви. Для собственного духовного чтения он чаще всего выбирал святоотеческую литературу.
Отец Хосемария всегда умел даже самые свои глубокие прозрения сделать доступными для любого читателя, для любого слушателя. Хотя его поучения имеют богатейшее теологическое содержание, основатель всегда помнил о том, что главная задача христианского богословия - содействовать спасению людей, а не создавать интеллектуально изощренные теологические построения. В его книгах и проповедях сочетается живое изложение церковной доктрины с требовательной, но доступной всем аскетикой. Его нравственные наставления может начать осуществлять любой человек в любой момент своей жизни.
ДОСТОИНСТВО МИРЯН
Главное, что роднит решения Собора с пафосом, которым проникнута духовность и деятельность Opus Dei - это возвращение к новозаветным истокам. Наиболее важным в догматическом отношении является вопрос о Церкви. В богословской традиции, предшествующей II Ватиканскому Собору, доминировала институциональная точка зрения на эту проблему. Церковь рассматривалась по-преимуществу в ее иерархическом устройстве. Главный акцент делался на дисциплинарных и юридических моментах церковной организации. В догматическом постановлении о Церкви "Свет народам" подход в гораздо большей степени персоналистический и богословский. Центр тяжести переносится на личное единение верующего со Христом. Каждый верующий является не только членом единой Церкви Христовой: он сам является в некотором смысле "Церковью".
Собор закрепил в своих решениях тот исконный евангельский смысл понятия Церковь, который был вложен в него апостолами: Церковь - Народ Божий. "Верующие во Христа, - говорится в Постановлении, - ... образуют род избранный, царственное священство, народ святой, народ, взятый в удел, некогда не народ, теперь же народ Божий (1 Петр 2, 9-10)".111
Одной из важнейших особенностей заключенного Богом с людьми Нового Завета является провозглашение всеобщего священства христиан. Ветхозаветное разделение на рядовых поклонников Ягве и касту священников отменяется. Ибо, как говорится в постановлении "Свет народам", "крещеные, через возрождение и помазание Духом Святым, посвящаются в дом духовный и священство святое для приношения духовных жертв всеми делами христианина, чтобы возвестить совершенство Призвавшего их из тьмы в дивный Свой свет (ср. 1 Петр 3, 15)".112
Всеобщее священство христиан не исключает, а укрепляет и дополняет иерархическое священство Церкви воинствующей: "Общее священство верных и священство служебно-иерархическое, хотя и разнствуют по существу, а не только по степени, все-таки предназначены друг другу; ибо то и другое участвуют, каждое по-своему в едином священстве Христа".113
Из этого признания всеобщего священства верующих вытекает совершенно новый по сравнению с "предсоборными" представлениями взгляд на мирян. До II Ватиканского Собора на верующих, не входящих в церковную иерархию, смотрели как на христиан второго сорта.
II Ватиканский Собор возродил понятие мирянин в его новозаветном значении: "Под именем мирян здесь понимаются все верные, кроме членов духовного и монашеского, утвержденного Церковью состояния, т.е. верные, сочетавшиеся со Христом в Крещении, вошедшие в состав Народа Божия и соделанные участниками, каждый на своем месте, священнического, пророческого и царского служения Христа, исполняющего, в свою очередь миссию всего христианского народа в Церкви и мире".114
В учении II Ватиканского Собора о мирянах совершенно явственно проявилось влияние духовности св. Хосемарии Эскривы. Чтобы убедиться в этом, достаточно прочесть следующие слова из догматического постановления о Церкви: "Миряне должны согласно своему призванию искать Царства Божия, ведя мирские дела и устрояя их по Богу. Они живут в миру, т.е. занимаются всеми разными мирскими профессиями и делами в обычных семейных и общественных жизненных условиях, из которых как бы соткано их существование. Тут они призваны Богом, чтобы, исполняя свои обязанности и водимые духом Евангелия, содействовать как закваска, словно изнутри (ab intra), освящению мира и, таким образом, в первую очередь, свидетельством своей жизни, излучая свет веры, надежды и любви, являть Христа другим".115
ВСЕОБЩЕЕ ПРИЗВАНИЕ К СВЯТОСТИ И АПОСТОЛЬСКОМУ СЛУЖЕНИЮ
В наибольшей степени влияние духовности отца Эскривы сказалось в той части постановления "Свет народам", в которой говорится о всеобщем призвании к святости в Церкви: "Божественный Наставник и Образ всякого совершенства, Господь Иисус, проповедовал всем и каждому из учеников любого состояния святость жизни, которой Он и Начальник и Свершитель: Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный (Мф 5, 48)... Последователи Христа... были соделаны через крещение веры действительно сынами Божиими и причастниками Божеского естества, и, следовательно, подлинно святыми. Итак, они должны с Божьей помощью блюсти и совершенствовать в своей жизни ту святость, которую они приняли".116
В этой же части постановления мы читаем то, что задолго до Собора провозглашено отцом Эскрива как стержень и главная отличительная черта духовности и деятельности Opus Dei: "Те же, кто занимается трудом, часто тяжелым, должны совершенствоваться этой человеческой деятельностью, помогать согражданам, продвигать к лучшему все общество и все творение, и кроме того, они должны подражать в деятельной любви и Христу, руки Которого прилежали плотничеству и Который всегда трудился с Отцом для спасения всех, радуясь в надежде, неся тяготы друг друга, и восходить своим повседневным трудом к высшей святости, даже апостольской".117
Эти, также как и подобные им места в документах Собора, в которых провозглашалось всеобщее призвание к святости, вызывали особую радость основателя Opus Dei. Вскоре после закрытия Собора он говорил: Дети мои, мы должны быть довольны итогами Собора. Почти тридцать лет назад некоторые обвиняли меня в ереси за то, что я проповедовал наши идеи, которые теперь торжественно провозглашены Собором. А в 1968 году, в интервью газете L´osservatore della Domenica он заявил: Особенно радовался я, когда II Ватиканский Cобор с предельной ясностью провозгласил божественное значение призвания мирян. Скажу, не хвалясь, - что до нашего духа, Собор не осудил, не изменил его, но всячески поддержал то, что милостью Божией мы столько лет делали и проповедовали. Ведь главное в Opus Dei - не какие-то приемы благовестия и не особое строение, а тот самый дух, который приводит к освящению обычных трудов.118
Если в течение многих веков апостольское служение было исключительной прерогативой иерархии, а миряне лишь пассивно следовали ее указаниям, то теперь за мирянами признавалось право на личную инициативу, направленную на благо Церкви. Таким образом, была устранена опасность клерикализма, который в равной степени вреден как для самой церковной организации, так и для плодотворной деятельности христиан в миру. Клерикализм, с одной стороны, приводил к тому, что церковная иерархия иногда злоупотребляла своей властью, а с другой - принуждал мирян постоянно апеллировать в повседневной жизни к авторитету священнослужителей, которых они, по весьма распространенной аберрации, были склонны считать Церковью в собственном и исключительном смысле этого слова, забывая о том, что тело Церкви не в меньшей степени состоит из них самих.
Священников не следует воспринимать как непререкаемый авторитет во всех вопросах мирской жизни: "Мирянам подобает ожидать от священников света и духовной силы. Однако они не должны думать, что их пастыри всегда так сведущи, что могут во всяком возникающем вопросе, даже важном, дать сразу готовое решение, и что в этом заключается их миссия: просвещенные христианской мудростью и соблюдая верно учение церковной власти, они сами должны принимать на себя ответственность".119
В то же время миряне не должны выступать от имени Церкви в целом в тех случаях, когда они могут, пользуясь всей полнотой христианской свободы и ответственности, говорить от своего собственного имени: "...не следует забывать, что никому не позволяется присваивать авторитет Церкви исключительно для подтверждения своего личного мнения".120 Сам Св. Хосемария Эскрива всегда очень энергично противился тенденции некоторых верующих провозглашать себя некими проводниками воли Церкви: Вот это - клерикализм, вот это - церковничество, а главное - это насилие над самой природой вещей. Вы должны нести повсюду поистине мирское мышление, которое включает три непременных черты:
быть достаточно честными, чтобы брать ответственность только на себя;
быть достаточно христианскими, чтобы почитать братьев по вере, которые думают иначе, чем вы, о том, что подвластно спору;
быть достаточно католическими, чтобы не впутывать Церковь, нашу Матерь, в человеческие раздоры.121
АВТОНОМНОСТЬ ЗЕМНЫХ ЦЕННОСТЕЙ
Собор провозгласил принцип законной автономности земных ценностей: "Если под словом автономность земных ценностей мы подразумеваем, что все тварное, а в том числе и общество, имеет свои законы и ценности, которые человек должен познавать, применять и направлять, то требовать такой автономности совершенно законно: это не только требуется людьми нашего века, но и соответствует воле Творца. Ибо в силу самого творения, все существующее наделяется крепостью, истинностью, совершенством, своими законами и порядками, которые человек должен уважать, принимая во внимание в науке и технике свойственные им методы...122 Все, что входит в земной порядок, как то: блага жизни и семьи, культура, экономика, прикладные искусства и профессии... их развитие и прогресс не являются только средствами в отношении к последней цели человека, но имеют и собственную ценность, вложенную в них Богом... И увидел Бог все, что Он сделал, и вот, хорошо весьма (Быт 1, 31)".123
О том, как реализуется принцип автономности земного порядка в жизни и деятельности членов Opus Dei, отец Хосемария говорил в проповеди "Всей душой возлюбишь мир": Они принадлежат к разным расам, говорят на разных языках, большей частью - состоят в браке, все где-нибудь работают, со своими согражданами они разделяют важнейшую обязанность - сделать этот, земной мир почеловечней и посправедливей (…) Не отделяясь от соратников, они, в то же время, стремятся обнаружить хотя бы отблеск Божией славы, сияющей сквозь обычную жизнь. Дела, которым способствует Opus Dei - такие же земные, не церковные. В них никоим образом не отражается иерархия Церкви. Порождают их культурные и социальные замыслы, выполняют - обычные люди, которые хотят, чтобы они отражали свет Евангелия. Чтобы вы меня лучше поняли, скажу, что Opus Dei не занимается и не займется семинариями, в которых епископы, поставленные Духом Святым, готовят будущих священников для своих епархий. А вот училищами, где готовят индустриальных или сельскохозяйственных рабочих, школами, колледжами, университетами и другими земными делами мы занимаемся, ибо апостольское рвение, как я писал много лет назад, - словно безбрежное море.124
Автономность земного порядка совсем не означет, что христиане должны уйти от мира. Св. Хосемария Эскрива указывает на заблуждение тех, кто считает, что быть христианином - жить в особом, отдельном мирке, как бы в преддверии рая, пока другой, обычный мир идет своим путем. Но тогда, - как говорит отец Хосемария, -христианское вероучение и жизнь в благодати даже не встретятся с бурной земной историей, а лишь коснутся ее причудливого течения. И продолжает: Так вы и запомните, не забудете, что христианская жизнь протекает в обычном мире. Дети мои, где ваша любовь, ваша работа, воплощение ваших стремлений - там место вашей повседневной встречи с Христом. В круговерти самых обычных событий, среди самых земных, материальных вещей мы должны освящать себя, служа Богу и людям.125 В наиболее отчетливой форме размышления отца Эскривы нашли отражение в следующих словах соборного постановления "Радость и Надежда": "Отклоняются от истины те, кто, зная, что мы не имеем здесь постоянного града, но взыскуем будущего, думают, что по этой причине они могут пренебрегать своими обязанностями на земле, забывая, что они уже самой верой еще более обязаны их исполнять, согласно призванию, к которому каждый призван... Пренебрегая своими обязанностями на земле, христанин пренебрегает своими обязанностями к ближнему и даже к Богу, и подвергает опасности свое вечное спасение".126
Автономность земных ценностей не означает того, что земные занятия не имеют отношения к духовной жизни: "Не менее заблуждаются те, которые, погрузившись в земные занятия, считают, что эти последние находятся вне сферы религиозной жизни, а о ней думают, что она заключается только в совершении культа и в исполнении некоторых нравственных предписаний".127
Одним словом, "этот разрыв у многих между исповедуемой ими верой и повседневной жизнью следует считать одним из самых больших заблуждений нашего времени. Этот соблазн уже грозно обличали пророки Ветхого Завета, а в Новом Завете с еще большей силой Сам Иисус Христос предрекал за него тягчайшие наказания. Поэтому да не противопоставляется превратно профессиональная и социальная деятельность с одной стороны, и религиозная жизнь - с другой".128
ЭКУМЕНИЗМ СВ. ХОСЕМАРИИ ЭСКРИВЫ
Собор провозгласил поиски единения всех верующих во Христа одной из главных задач, стоящих перед современными христианами. Об этой цели было заявлено уже в апостолическом постановлении о созыве Собора. Этому вопросу посвящено специальное соборное "постановление об экуменизме": "Прежде чем принести Себя Самого в непорочную жертву на жертвеннике креста, Единородный Сын Божий молил Отца о верующих в Него, говоря: Чтобы все едино были, как Ты, Отче, во мне, и Я в Тебе, чтобы и они были в Нас едино, да уверует мир, что Ты Меня послал (Ин 17, 21)".129
Экуменизм осуществим только на основе глубокой личной веры в Спасителя всех стремящихся к единству христиан: "Подлинный экуменизм немыслим без внутреннего обращения. Действительно, от обновления ума, от отречения от самого себя, и от свободного излияния любви исходят и созревают порывы к единству. Поэтому нам надо просить у Духа Святого благодать искреннего самоотвержения, смирения и кротости в служении, братского великодушия по отношению к другим... Да памятуют все верные Христу, что они тем более будут способствовать единению христиан и, больше того, будут его осуществлять, чем более чистую жизнь по Евангелию будут они стараться вести. Ибо, чем теснее будет общение их с Отцом, со Словом и Духом Святым, тем глубже и легче смогут они увеличить взаимное братское общение".130 Первое условие экуменизма - любовь к Богу и ближнему. В "Борозде" отец Эскрива пишет: Как прискорбно звучит слово экуменизм на устах тех католиков, которые обижают других католиков!131
В одном газетном интервью основатель Opus Dei рассказывает, как однажды, воодушевленный симпатией и отеческой любовью Папы Иоанна XXIII, он сказал ему: В Opus Dei все люди - не только католики - всегда находили себе место по душе. Я не учился экуменизму у Вашего Святейшества.132 Папа, взволнованный, засмеялся, так как знал, что уже в 1950 году Святой Престол позволил Opus Dei принимать в помощники некатоликов и, даже, нехристиан. Хосемария Эскрива пишет: Их, действительно, много, - и среди них немало пастырей и даже епископов других конфессий - разъединенных с нами братьев, которых привлекает дух Дела, и которые принимают участие в наших апостольских начинаниях. Наши связи расширяются, и учащаются свидетельства любви и горячего взаимопонимания. Это происходит потому, что средоточием своей духовности члены Opus Dei делают простое стремление ответственно подходить к обязательствам и требованиям, которые накладывает на них таинство Крещения. Стремление обрести христианское совершенство и исполнять апостольское служение, стараясь освятить свою профессиональную работу; жить в круговороте мирских забот и признавать их самодовлеющее значение, относясь к ним при этом с любовью и в духе созерцательности; признание, как это принято у нас, приоритета человеческой личности в организации любых дел; признание основополагающего значения действия Духа Святого в человеческой душе; уважение достоинства и свободы, данных христианам в силу их богосыновства; наперекор монолитному и институциональному представлению об апостольской миссии мирян, умение отстаивать право на их законную и свободную инициативу, которая уважает общее благо: эти и другие аспекты нашего пути и нашего взгляда на работу - точки соприкосновения, где мы без труда сходимся с разъединенными с нами братьями. Здесь они находят уже воплощенными в жизнь немалую часть тех богословских положений, на которые и мы, католики, и наши братья всегда возлагали столько подтвердившихся экуменических ожиданий.133
Призыв отца Эскривы к единению христиан и вообще всех людей доброй воли - следствие и естественное продолжение духовности Opus Dei. Мир является местом встречи человека с Богом, а также сферой сотрудничества людей, заключающих в себе образ Божий, независимо от того, верующие они или не верующие. Все доброе в человеке имеет источник в Боге. Обычные человеческие добродетели, дружба, любовь - "жертва благоприятная" в глазах Господних. Все эти качества могут стать фундаментом для созидания общего дела людей, принадлежащих к разным религиям и даже не исповедующих никакой религии. Это дело людей доброй воли не препятствует развитию великого Дела Божия, а, напротив, содействует ему и укрепляет его.
ПОСЛЕ СОБОРА
Церковь - живой организм, вместе с каждым из своих членов постоянно растущий возрастом Божиим (Кол 2, 19). А, возрастая, она постоянно обновляется. Поэтому осовременивание ("aggiornamiento") - не подчинение законам мира сего, но возвращение к истокам веры, к источнику воды живой, о которой Господь сказал, что вкусивший от него не будет жаждать вовек (Ин 4, 14). "Аggiornamientо" не перечеркивает того, что было до Собора, а освобождает вечно хранимую Церковью истину от препятствующих ее восприятию наслоений и напоминает то, что было забыто.
Тем не менее, в период после Собора, некоторые члены Церкви, апеллируя к так называемому "духу Собора", производили церковные неустройства, доктринальные и практические искажения, нарушения церковной дисциплины, всевозможные возмущения в лоне Церкви. Положение стало столь серьезным, что папа Павел VI в одной из своих речей даже высказал опасение по поводу возможного "разложения Церкви".
Ситуация настолько обострилась, что в речи, обращенной к Священной Кардинальской Коллегии 24 июня 1972 года, Папа энергично отрекался от "фальшивой и оскорбительной интерпретации Собора, которая означает разрыв с традицией, в том числе и с церковной доктриной, вплоть до отказа от самой Церкви в том виде, в котором она существовала до Собора и до порочных призывов создать «новую» Церковь, почти полностью «заново выдуманную»: в структуре, в догматике, в обряде, в церковном праве".
А несколькими днями позже в речи, посвященной празднику свв. Петра и Павла, Павел VI, сказал, что у него возникло чувство, что "через некую щель в Храм Божий начал просачиваться сатанинский дух".
Св. Хосемария Эскрива обратился к своим обычным средствам: молитве, покаянию, умерщвлению плоти. Кроме того, 30 мая 1971 года он посвятил Opus Dei Святому Духу, умоляя Его излить Свой Свет на Церковь, и приложить все усилия, чтобы гарантировать верность Дела Божия истинным решениям Собора.
Я глубоко страдаю, - писал он в эти годы. - Мы живем в безумные времена. Человеческие души, исчисляемые тысячами, повергнуты в смущение. Существует великая опасность выплеснуть суть Таинств - всех, включая крещение - и самые Заповеди Закона Божия для многих утрачивают свой смысл.
Он предпринял паломничества в святыни, посвященные Деве Марии, моля Матерь Божию, чтобы это время испытаний для Церкви скорее миновало. Те, кто не мог постичь во всей глубине его веру в Церковь, навешивал на него ярлыки ретрограда и консерватора. И это говорилось о нем, который первым встал на путь глубочайшего обновления. Вот о чем свидетельствует Джиакомо Барарабино, в те годы секретарь Кардинала Сири, а затем епископ Вентимиглия: "Его защита правоверия исходила не от консервативности души, не от узости кругозора или непреклонности характера. Было очевидно, что он заботится лишь об утверждении праведности и сохранении священных церковных структур. При этом не менее очевидны в нем были открытость и новаторство. Я всегда приходил в восторг, когда он говорил о необходимости содействовать работе Святого Духа в народе Божием, в любом из верных, призванных ко всей полноте христианской жизни. Он подчеркивал необходимость проповедовать Евангелие в любых условиях - даже в самых трудных. Все это вместе составляло его обычную, каждодневную жизнь: всеобщее призвание к святости было отправной идеей, а также целью, к которой он стремился постоянно, гибко приспосабливая методы убеждения к требованиям времени".
Второй Ватиканский Собор провозгласил секулярность "собственным и специфичесим свойством мирян", выражающимся, в частности, в последовательном осуществлении своих гражданских прав. Это означает, что человек, являясь членом церкви, не будучи в то же время святошей или клерикалом, остается гражданином, не забывающим о том, что он христианин в момент принятия серьезных решений.
О секулярности как об одном из важнейших моментов духовности Opus Dei отец Альваро дель Портильо говорил следующее: "Секулярности, как гармонического союза священнической души с мирской ментальностью, Отец желал для всех членов Opus Dei - будь то священники или миряне, мужчины или женщины. Такое понимание жизни в миру составляло важную черту его характера. Оно проявлялось в присущем ему обостренном чувстве справедливости, в постоянном осуществлении своих гражданских прав и даже в том, что одну из глав своей книги «Борозда» Отец назвал Гражданственность".
В скольких случаях, - говаривал отец Эскрива, - гораздо труднее воспользоваться правом, чем выполнять обязанность. Всю полноту справедливости этих слов он испытал на себе в 1968 году, когда получил возможность предъявить свои права на принадлежавший его семье аристократический титул маркиза Перальты. Он думал о своей матери, о своей сестре, которые столь многим пожертвовали для Дела. Восстановление этого титула означало не только возвращение к законной наследственной преемственности, но и являлось выполнением сыновних и юридических обязанностей.
Вот как об этой ситуации рассказывает в своих воспоминаниях дон Альваро дель Портильо: "Он не только хотел вознаградить своих близких за жертвы и лишения, перенесенные ими ради основания и распространения Opus Dei, но также думал о том, что не имеет права вновь распространять на них последствия своего личного отречения от человеческих почестей. В самом деле, по испанскому законодательству только он, старший мужчина в семье, мог восстановить аристократические титулы своего рода. Повторяю, что почести для него не имели значения. Он решил, вернув свой титул, сразу передать его брату. Он посчитал, что не имеет права лишать брата и племянников их законных прав.
"Однако Отец хорошо понимал, что это решение могут истолковать превратно. Поэтому предварительно он посоветовался со многими людьми - в том числе, и не состоящими в Opus Dei. Среди тех, к кому он обратился, были: Кардиналы Дель Акуа, Марелья, Ларраона, Антониотти, Буэно Монреаль (Архиепископ Севильи и давний друг Отца) и монс. Касимиро Морсильо, Архиепископ Мадрида, также его старый друг.
"Все они одобрили его план и поддержали в решении осуществить задуманное. Кардинал Ларраона, профессор канонического права, уточнил, что Отец, как основатель Opus Dei, не только может, но и обязан требовать справедливости: «Вы учили своих детей выполнять гражданский долг и пользоваться всеми правами граждан. Не сделав так, как учили, Вы подадите им дурной пример». Кардинал опасался, что если основатель откажется от права, принадлежащего ему по справедливости, то его дети из Opus Dei и многие другие добрые католики могут, подражая ему в смирении, отказаться от своих исконных прав.
"Наш основатель поставил в известность также Секретариат Ватикана. Все были согласны. Кроме того, он получил положительный ответ и от соответствующих гражданских властей. Однако наш основатель отчетливо предвидел то, что и в самом деле случилось позже. Он знал, что о нем будут судачить плохо информированные люди, завистники, недоброжелатели, а также науськанные дьяволом болтуны. Он прекрасно понимал, что сам дает им повод для оскорблений и клеветы.
"Как и предвидел Отец, не было недостатка в сплетнях и пересудах, ставивших под сомнение его скромность и самоотверженность. Но все же он осуществил свои права и выполнил долг справедливости, послужив примером всем своим детям. При этом он старался четко объяснить, что это дело само по себе не является для него важным.
"24 июля 1968 года ему официально был возвращен титул маркиза Перальты. С этого дня началась полемика, длившаяся достаточно долго. И среди друзей были некоторые, которые просили объяснений или же, напротив, демонстрировали свою солидарность. Наш Отец всегда говорил об этом деле с полной ясностью, без обиняков и даже с юмором.
"Некоторое время спустя, когда затихли пересуды, и дело можно было считать закрытым, он, как и было задумано изначально, без лишней огласки предпринял все необходимые хлопоты, чтобы уступить титул брату, с тем чтобы стала возможной его передача по наследству".