Мученичество болгарских православных при коммунизме

 28 сентября 2016 года, radiovaticana.org:

Падение коммунизма в Восточной Европе имело двоякое воздействие на поместные религиозные общины. С одной стороны, оно вызвало религиозное пробуждение и подтолкнуло к восстановлению моделей докоммунистической религиозной жизни в этих регионах. С другой стороны, политические изменения вызвали большой интерес к жертвам предыдущего тоталитарного режима. Именно поэтому преследование служителей Божьих, которые были замучены воинствующими безбожниками, стало вопросом, который для своего решения объединил не только религиозные общины, но и весь народ. Таким образом их поминовение в конечном итоге обрело двойной смысл: память о них играет важную роль не только в возрождении религиозных общин, к которым они принадлежали, но и в отказе от атеизма в качестве идеологической основы нового посткоммунистического общества.

В случае Болгарии Католическая Церковь стала первой религиозной общиной, которая предприняла шаги с целью вспомнить о своем духовенстве, подвергшемся преследованиям. В 1998 году Папа Иоанн Павел II причислил к лику блаженных Евгения Босилкова, епископа-пассиониста Никопольского, который был зверски убит в тюрьме во время публичного процесса против католиков в 1952 году. Четыре года спустя были объявлены  мучениками за веру также три священника-ассумпциониста, которые были приговорены к смерти вместе с епископом Боссилковым. Точно так же местные протестантские церкви сразу же пришли в движение, чтобы почтить память своих пастырей-мучеников.

Болгарская Православная Церковь, которая представляет собой  религиозное большинство в регионе, в тот же период времени не канонизировала ни одного из своих священников, которые свидетельствовали о своей вере с мученичеством.

Почему? Причины непросты. В большей части задержки в канонизации новомучеников и православных исповедников объясняются политикой болгарских коммунистов по отношению к поместной Православной Церкви и другим религиозным общинам.

Исследования о гонениях на православное духовенство охватывают период между 1944 и 1949 годами, в то время как последующие четыре десятилетия остаются практически неизученными.

Результаты этих исследований обеспечивает прочную основу для канонизации новых болгарских православных мучеников (после мучеников средневековой и Османской эпохи), потому что почти все случаи насильственной смерти произошли в середине сороковых годов.

По сравнению с Русской Православной Церковью, болгарскую Церковь не затронули широкомасштабные преследования. В 1945 году эта Церковь имела около трёх тысяч священнослужителей - церковных иерархов, монахов, священников. По мнению ряда ученых, общее количество православных клириков, подвергшихся гонениях, варьируется от пятисот до шестисот. Пятая часть из них, в том числе один митрополит, были убиты между 1944 и 1949 годами.

Террор против православного духовенства в Болгарии начался сразу же после переворота 9 сентября 1944 года и был особенно жестоким до мая 1945 года, когда были убиты более ста священников. Только в период с сентября по октябрь 1944 года 68 священников и 7 монахов были похищены, подвергнуты пыткам и убиты без каких-либо обвинений и доказательств специальными карательными командами. Большинство тел этих клириков были брошены  без погребения в пустынных местах или в общие могилы с другими жертвами режима. В некоторых очень редких случаях тела были «возвращены» родственникам, но не как жест человечности, а как источник страданий, публичного унижения и социальной изоляции родственников жертвы, которые в конечном итоге считались «врагами народа». Признаки пыток также должны были сломить дух любого, кто смел сопротивляться. В то же время существует лишь несколько засвидетельствованных случаев публичного убийства священников, например, убийства о. Святослава Василева, который был избит до смерти на улице в Варне.

Коммунистических правителей не удовлетворяла физическая смерть своих жертв; они также стремились подавить их морально. Как следствие, некоторые убитые священники были посмертно привлечены к суду так называемым Народным судом. Это случай, к примеру, иеромонаха Паладия, викария митрополита Неофита Видинского. По предложению суда власти арестовали более двухсот новых клириков. Некоторые из них были избиты до смерти ещё до начала суда. В итоге, Народный суд вынес 152 приговора, из которых 13 смертных. В то же время только часть из подозреваемых клириков получили обвинения и были преданы суду; остальных использовали в качестве свидетелей. Это вовсе не означает, что эти последние избежали пыток.

Действительно, после процесса многие из этих «свидетелей» были отправлены без приговора в так называемые трудовые лагеря (болгарский вариант советского ГУЛАГа), где они подвергались физическому и психологическому насилию. Параллельно с этим, многие из приговоренных клириков не были освобождены после отбывания наказания в тюрьмах, но были переданы в трудовые лагеря. Это случай о. Димитра Енчева из села Изгреве, который привлекал детей своего прихода в христианскую организацию «Маленькие христиане»: он был отправлен в лагерь за саботаж пионерской организации, находившейся под покровительством партии.

Были также священники, привлеченные к суду с обвинением поддержки монархистов, на основе социалистического закона о религиозных культах (1949 г.). Например, о. Димитар Славов из села Омарчево, который хранил в своем доме портрет бывшей царской семьи.

В настоящее время ученые выявили около пятидесяти имен православных священников, которые находились в трудовых лагерях. Хотя эти лагеря не привели к уничтожению духовенства, были случаи смерти, например, о. Атанаса Велкова из села Лаки, который умер после пыток на Самоводенском поле.

Ближе к концу сороковых и в пятидесятых годах православное духовенство страдает от различных форм административных ограничений и притеснений. Собственность осуждённых священников подлежала конфискации. Многие из этих священников были лишены гражданских и политических прав в момент их освобождения из тюрьмы или трудового лагеря. Часто власти не позволяли им получать зарплату и пенсию, а их детям был даже запрещен доступ к высшему образованию. Многие семейные священники, жившие в крупных городах, были сосланы в отдалённые деревни. Этот административный террор, наряду с трудовыми лагерями, применялся в широких масштабах после сентября 1948 года, когда экзарх Стефан был смещен со своей должности председателя Священного Синода и митрополита Софии. Во время его низложения коммунистический режим предпринял широкомасштабное расследование о верности православных священников политике компартии.

В 1958 году Болгарская коммунистическая партия отказалась от политики прямого притеснения православного духовенства и других религиозных служителей. Последние заключённые клирики были освобождены из трудовых лагерей около 1960 года, после чего лагеря были закрыты.

Руководство страны дало зелёный свет международной деятельности Болгарской Православной Церкви: например, присутствию её членов во Всемирном совете Церквей, участию в конференциях на Родосе и отправке наблюдателей в Рим на Второй Ватиканский Собор. Однако с другой стороны коммунистический режим усилил внутреннюю антирелигиозную пропаганду.

На первый взгляд кажется, что православные епископы в Болгарии не потерпели жестоких гонений. На самом же деле коммунисты планировали арестовать Священный Синод после переворота в сентябре 1944 года. Они были остановлены только благодаря вмешательству из Москвы Георгия Димитрова. Тем не менее, два митрополита -  Кирилл из Пловдива и Паисий из Врасты - были арестованы и провели в тюрьме с октября 1944 по март 1945 года. За это время они подвергались не только физическим  наказаниям, но их религиозный статус был предметом особого унижения; например, охранники рвали им бороды.

При этом болгарское общество оставалось в неведении об их мучениях из-за плотной завесы молчания режима.

Остальные болгарские митрополиты также были подвергнуты гонениям под разными предлогами: митрополит Филарет Ловечский был обвинён в правонарушениях финансового порядка; митрополит Софроний Велико-Тырновский обвинён в антисоветской пропаганде и во враждебном отношении против народного правительства в Болгарии, в то время как митрополит Неофит Видинский, пожилой священник, вдовец, должен был подписать заявление о поддержке режима в надежде, что семья его сына сможет вернуться из ссылки. Одним из наиболее изученных случаев является случай экзарха Стефана, низложение которого было официально представлено в виде добровольного заявления об отставке из-за плохого состояния здоровья.

И, наконец, случай митрополита Бориса Неврокопского: он был убит сразу же после низложения экзарха Стефана. Его убийство в ноябре 1948 года было представлено как уголовное преступление. Однако архивные документы, а также отчеты о доказательствах, собранных после падения коммунизма, показывают, что его смерть не была результатом несчастливого стечения обстоятельств, но тщательно подготовленным действием.

Митрополит был убит на кладбище - в своей 60-й день рождения - после богослужения в день литургической памяти святого Димитра, одного из самых почитаемых в Болгарии святых.

31 марта 2016 года Священный Синод начал процесс канонизации этого болгарского епископа. Ожидается, что церемония состоится в 2018 году, что совпадает с 130-й годовщиной со дня рождения митрополита Бориса и с 70-летием со дня его смерти.

Таким образом, он будет первым мучеником в рядах болгарского православного духовенства, которые потеряли свои жизни при коммунизме.

(Болгарский историк Даниела Калканджиева)