Как Церковь относится к психотерапии и психологам?

ВОПРОС:

Как КЦ относится к психотерапии и психологам?

ОТВЕТ:

В Европе и в США, а также и в других частях мира психология (понимаемая как систематическое изучение человеческой психики, поддерживаемое теорией) во многих аспектах взяла на себя функцию религии. Для многих людей психология стала мировоззрением, нормой и ориентиром для формирования личных взглядов и социальных оценок. Тем самым психология приобрела этико-религиозное измерение, предлагая современному человеку– индивидуалисту, лишенному корней, - методы и идеи, которые должны помочь ему навести порядок в себе и упорядочить отношения с окружающим миром. В этом смысле с христианской точки зрения можно позитивно отнестись ко всему, что помогает человеку стать человеком. С другой стороны, психология как таковая не в состоянии постичь человека во всей его целостности, учитывая, что он является Божьим созданием, открытым к другим людям. Далеко не все  течения в психологии совместимы с богословско-библейским пониманием человека и цели его жизни.

На протяжении долгого времени взаимоотношения между христианской верой и богословием с одной стороны и академической психологией – с другой – была охарактеризованы недоверием и даже взаимным осуждением. Это во многом объясняется радикальным конфликтом, который в 19 столетии, у истоков современной психологии, возник между Церковью и  «душеведением». Для Церкви в особенности нелегко было принять глубинную психологию, которая в начале своего развития основывалась на позитивистских и механистических концепциях человека, типичных для академической медицины той эпохи. Ведь прежде человек рассматривался как существо, по сути, свободное в своем выборе добра и зла, в то время как психоанализ рассматривал человека как узника его прошлого, обусловленного подсознательными сексуальными и агрессивными импульсами. Кроме того, Фрейд полагал, что религия возникла как попытка найти ответ на изначальную вину, исходящую от убийства отца детьми. Он рассматривал религиозные обычаи и обряды, а также молитву как проявление обсессивного невроза, удовлетворяющего подавленные потребности.

По сей день в отношениях между богословием и психологией можно наблюдать взаимные антипатия и враждебность. Общественное мнение часто считает Церковь и психоанализ непримиримыми врагами. Вместе с тем можно заметить и взаимный интерес. Растущее число духовных наставников и педагогов в церковных институтах проходят подготовку также в области психологии и психотерапии, немало священников и монашествующих становятся профессиональными психотерапевтами. Примером тому могут послужить институты психологии в Папских университетах, центры психологической помощи, существующие при церковных организациях, в частности, для сопровождения семей и молодежи в поисках призвания.

На самом деле в центре психологии, как и христианской веры, стоит человек, который верит, надеется и любит, человеческая личность с ее интеллектуальными, духовными и психическими возможностями и ограничениями,  которая следует за Иисусом Христом, ее призвание – общение с Богом – не может реализоваться без ее ответственности и способности принимать решения. Бог действует, уважая свободу человека и помогая ему наилучшим образом использовать эту свободу, и человек использует то пространство свободы, которым он располагает, чтобы все больше открываться действию Божьей благодати. Если методами психологии человеку можно помочь достичь большего пространства свободы и большей готовности следовать за Иисусом, то христианская вера может смотреть на нее только позитивно. В процессе роста человеческой личности христианина психология и психотерапия могут стать одним из значимых факторов, например, в области семейных отношений, отношений в приходе и общине, в сфере труда.

О необходимости диалога между христианской верой и психологией упоминается в учении Второго Ватиканского собора, который признал законную автономию наук: «В пастырском попечении следует в достаточной мере признавать и применять не только богословские принципы, но и открытия мирских наук, прежде всего психологии и социологии, чтобы и верующие могли прийти к более чистой и зрелой вере» (Gaudium et spes 62). Эта рекомендация находит свое применение, например, в психологической диагностике при приеме кандидатов в семинарии и монастыри.

К проблемам сегодняшнего человека – таким как внутренняя пустота и дезориентация, страх перед постоянными отношениями, сочетающийся с поиском стабильности и эмоциональной надежности, – в большинстве случаев недостаточно подходить только с точки зрения духовного сопровождения. В пастырской практике все чаще приходится прибегать к познаниям в области психологии. Методы и цели психологии и психотерапии помогают сформировать более объективный взгляд на мотивацию тех или иных решений, которая часто не может выйти на поверхность иначе. Психология помогает также лучше понять, что именно препятствует корректным отношениям с самими собой или с другими, и освободиться от этих преград. Большую помощь психотерапия оказывает супружеским парам, переживающим кризис. Важным сектором взаимодействия психологии и духовного наставничества является также феномен смешивания религиозного опыта с особенностями психики человека, что часто происходит, например, во время духовных упражнений. Компульсивная личность нуждается в ином духовном наставничестве, нежели личность истеричная или маниакальная. Пастыри и духовники должны иметь это в виду.

Психология, правильно оценивающая свои возможности и ограничения, может сделать более подлинными мотивы, побуждающие человека искать Бога. В этом смысле намерения психотерапии могут быть в совершенном созвучии с пастырской задачей. Психология, рассматривающая религиозный опыт как неотъемлемую часть человека, а не как нечто неразумное и безумное, помогает верующему возрастать в зрелой вере и в ответственности за свой выбор.

Сказанное выше относится к тем психологическим школам, которые основаны на христианской антропологии.  Только в этом случае они могут оказать благотворное влияние на духовную жизнь. Однако, как говорил святой Иоанн Павел II (в речи к Трибуналу Римской Роты 6 февраля 1987 года) большинство современных течений в психологии противоречат христианскому видению человека. Эти течения не всегда легко распознать. Анализируя способ постановки проблемы и выбор методов, можно определить, на какие ценности ориентировано то или иное течение. Христианское видение всегда подразумевает различие между злом и добром, а также шкалу ценностей – не всегда четко сформулированную, но подразумеваемую психологом или психотерапевтом. По сути, эта шкала ценностей должна отвечать на вопрос: что помогает человеку, в той мере, в какой я рассматриваю его христианином, быть и становиться еще больше христианином? В этой перспективе многие утверждения психологии пренебрегают целостным благом человека, подразумевающим трансцендентное измерение.

Христиане призваны «быть людьми для других». Это можно понять только в свете подражания Христу, Его служения бедным и отверженным, Его укоренению в Боге. Воплощение составляет суть христианской веры, которая формирует людей «для Бога и для других» в подражании Иисусу, Сыну Божьему, Человеку-для-других в высшей степени. Это призвание реализуется не только посредством религиозной деятельности в узком смысле, но и через повседневную жизнь, основанную на деятельных, глубоких отношениях с Богом. В основе слов и примера Иисуса Христа лежит любовь к Богу и любовь к ближнему, тесно связанные между собой. Если я по-настоящему выслушиваю людей, если прощаю всем сердцем обиду, забочусь о больном родственнике с невыносимым характером, если служу бедным, - то с христианской точки зрения в основе моих поступков лежит не только подсознание, и все это не ухудшает «качество жизни», вопреки утверждению некоторых школ, - как раз наоборот. Благодать Бога не действует независимо от нас, но она действует через человеческую реальность, в том числе через его психику во всей ее сложности и во всех ее подсознательных  движениях. Благодать совершенствует природу человека. Если сочетать цели психологии – понять и уменьшить внутренние и внешние конфликты – с христианским видением человека, это поможет достичь духовной зрелости и способности любить ближнего.

Благодаря психологии мы можем понять, что свобода человека имеет свои пределы не только в грехе или в психическом заболевании, но и в подсознательных или полусознательных движениях. Эти пределы человеческой свободы открывают нам, что никаких усилий не достаточно, чтобы достичь того, чего человек хочет по-настоящему. Между нормальностью и патологией с одной стороны и добродетелью и грехом – с другой существует огромная «серая зона» поступков и мотивировок, в которых подсознание и различные психологические проблемы играют не последнюю роль.